– Помотало тебя, Генрих, изрядно, – покачал головой Франц, – врагу не пожелаешь таких испытаний. – Чем намерен заняться?

– Если позволишь, немного отдохну, а затем попробую тебе наладить работу консервного завода.

– Я же тебе говорил, что мясные консервы идут здесь плохо.

– А мы будем переправлять их в Европу.

– И кто, по-твоему, будет их продавать?

– Твой племянник Генрих.

– Тешил я себя надеждой, что ты останешься с нами.

– Остался бы с радостью, но у меня очень большой счет к представителям некоторых государств, очень хочется вернуть им долги.

– Понимаю и удерживать не стану, ты уже взрослый. А документы у тебя есть?

– С документами проблема.

– Но только не для Франца Вольфа, – улыбнулся дядя. – Мне удалось спасти все бумаги твоих родителей. Завтра поедем в Кордову, там у меня есть хороший приятель, он оформит тебе паспорт, станешь настоящим гражданином Аргентины.

– Не затратное дело это будет? Твоей репутации это не навредит?

– Тратить ты ничего не будешь. Зайдешь, покажешься моему приятелю, и сиди, пей сок или кофе в тени, остальное мои заботы. Кстати, как ты намерен распорядиться своей долей ценностей?

– У меня есть доля?

– Конечно, есть. Мы всей семьей ценности собирали и сберегали, очень печально, что твой отец Мартин не смог ими воспользоваться. Я разделил все ценности на две части. Одну себе, вторую на твою семью. Поскольку ты остался один, то эта часть твоя. Скажу так. В банке столице хранятся ценности на триста тысяч североамериканских долларов.

– Мне такие деньги и не снились! Зачем мне столько? Ты из них возьми сколько надо, и вложи в надежное дело, чего они пылятся в банке.

– Спасибо, Генрих. Поскольку даешь разрешение, я прикуплю еще земли и скота для разведения. Посмотрю, может, прислушавшись к твоим словам, модернизирую консервный завод.

Время было позднее. Я попрощался с Францем – пора было отправляться спать, завтра у нас ответственная поездка в Кордову.

Утром после плотного завтрака и дежурной чашки кофе выехали на коляске с открытым верхом, запряженной парой резвых лошадей вороной масти. На облучке восседал братец Курт.

Дядя пустился в воспоминая. Очень скользкая тема, о прошлом Генриха Вольфа у меня информации очень мало. Надо попытаться сменить тему разговора.