Между прочим, история эта имеет продолжение. И именно из-за него вам придётся немного задержаться в этом чудном городишке.

Юлдашев показал на берег.

– Это ещё зачем?

– А затем, друг мой, что имеется ещё и «в третьих»…

И граф протянул собеседнику пакет – из плотной тёмно-коричневой бумаги, украшенный официальной печатью из винного цвета сургуча.

Венечка взял, удивлённо повертел в руках. Никаких надписей на пакете не было.

– Да вы вскрывайте, вскрывайте. Вот, держите, так будет сподручней.

Граф щёлкнул лезвием крошечного перочинного ножика.

– Не понимаю… – сказал Венечка. – Приказано произвести расследование связей Бёртона в Триесте… Но – с какой стати? Я в этом ничего не понимаю, я же не жандарм, а морской офицер, артиллерист…

Именно это предписывало ему содержимое пакета, один-единственный листок, написанный каллиграфическим почерком. Остелецкому он был знаком – так писал тот моряк, капитан первого ранга, с которым он беседовал в кабинете Горчакова, в Порт-Саиде.

«…кстати, он тогда так и не представился…»

– Привыкайте, друг мой. В вашей новой должности ещё и не тому придётся научиться.

…чему? Воровать портфели с документами, резать людей потайными стилетами в подворотнях?..

«Альтер эго» глумливо захихикало, но Венечка уже отмёл эту мысль, как неподобающую. Вздор, разумеется – но всё же, хотелось бы понять, что это за должность такая?

– Но зачем?..

– Дело в том, что тело Бёртона так и не нашли.

– Да, я в курсе. – кивнул Остелецкий. – Подогнали водолазный бот, землечерпалку, обшарили обломки шхуны – ничего…

– В этом-то всё и дело. И чтобы окончательно прояснить этого господина – а может и выяснить, куда он скрылся после того, как прикинулся так ловко погибшим – надо разобраться с его связями. Ведь помните, что рассказывал тот проходимец об их тёмных делишках в Триесте?