— Если тебе больше не на что больше жаловаться, Алан, то это ещё не так важно, — сказал я.

— Мне вообще не пристало жаловаться на что бы то ни было, — ответил он, — после того как я вылез из петли и стал богат как король.

— Ты должно быть устал от бездействия за последние пару дней? — спросил я.

— Нельзя сказать, что именно устал, — отвечал он. — Я не из тех, кто легко падает духом от подобных пустяков, но я лучше чувствую когда у меня есть дело и небо над головой. Я похож на старого Блэка Дугласа: он больше любил слышать пение жаворонка, чем писк мыши. Вот и я больше люблю жить напряжённой жизнью, чем просто тихо сидеть и чего-то ждать.

— А что там на счёт твоих друзей-горцев, расположившихся в моём поместье, и Эйли? — спросил я.

Он кинул на меня странный взгляд.

— Знаешь, я хотел с тобой об этом поговорить, но не знал с чего начать, — сказал он. — Я не знаю точно, какие у тебя отношения со вдовой, но мне кажется, что она положила глаз на первого помощника капитана нашего брига, Джона МакЛоу — продолжал он, сочувственно положив мне руку на плечо, — она говорила, что он очень напоминает ей покойного мужа. Джон тоже от неё без ума и хотя пока ещё эта парочка держит расстояние, могу поклясться, что это ненадолго.

— Почему ты так считаешь? — спросил я.

— Я же не слепой, — они такие взгляды бросают друг на друга украдкой, что нетрудно всё понять. Иногда я даже завидовал им. И даже начинал от зависти сочинять песни.

— О чем? — спросил я, удивлённый извилистым полётом его мысли.