— Веди солдат за мной, — приказал я капитану Томасу Хигсу.

С детства помню, что отважные герои всегда идут в обход. Это заняло у нас с полчаса, зато мы свалились французам на головы. Не все, конечно, но некоторые пехотинцы спрыгивали на площадку, где стояли пушки, прямо за спинами французских артиллеристов. Я сбежал чуть левее, направляясь к французскому офицеру, командовавшему батареей. Ему лет двадцать. Длинные, завитые, черные волосы обрамляют загорелое и закопченное пороховым дымом, приятное лицо, на котором, даже несмотря на копоть, прямо таки сияет радостный азарт. Война — довольно увлекательное мероприятие, пока жертва не ты. На офицере синий мундир с высоким стоячим воротником, горжетом из желтого металла, желтыми эполетами, красными кантами и отворотами фалд и черными гамашами. На голове высокий черный кивер (цилиндрическая шапка с плоским верхом и козырьком) с красными помпоном, этишкетом (шнуром) и тесьмой. Офицер замечает меня, немного грустнеет и кладет левую руку на рукоятку шпаги, которая в ножнах.

Я навожу на него пистолет и говорю на французском языке:

— Предлагаю сдаться.

— Мне трудно не принять ваше предложение! — галантно отвечает он и кричит своим подчиненным, часть которых уже перебили мои морские пехотинцы, а остальные отбиваются банниками или прячутся за пушки: — Мы сдаемся!

— Они сдаются, не убивать! — кричу я на английском языке, но мои подчиненные успевают заколоть штыками еще двоих.

На второй батарее увидели нас, прекратили стрелять и побежали наверх, к крепости. Я послал к пушкам отделение солдат, чтобы отбили атаку, если французы передумают. Преследовать убегающих и дальше воевать у меня пропало желание. Одно дело рисковать жизнью, а другое — карабкаться в жару по горам, на что я не подписывался.

Мы с французским офицером, отдавшим мне свою шпагу, отходим в тень, где синхронно снимаем головные уборы и вытираем вспотевшие лбы носовыми платками.

— Жарковато сегодня, — по английской привычке начинаю я с погоды.

— Да, славный денек! — весело произносит француз, словно взял меня в плен, а не наоборот.

106

106

В тот день английский корпус взял в плен около трехсот французских солдат. Остальные спрятались в крепости. Поскольку корабельные пушки могли попасть в нее со слишком большой дистанции, с которой ядра почти не наносили вреда, «Воин» и Фурия» вышли из дела. На следующее утро мы послали канонерки и баркасы и катера с десантом в порт Неаполь, где они захватили восемнадцать и сожгли еще четыре вражеские канонерки и десятка два мелких суденышек, по большей части рыбацких. Десант с фрегата взял три приза, которые вместе с остальными были отправлены в Палермо. Канонерки, конечно, стоят от силы пятьсот-семьсот фунтов каждая, но все равно приятно получить без потерь по несколько монет. Засевшие в крепости французы сдались тридцатого июня. Всего в сухопутной операции мы взяли в плен около полутора тысяч французских солдат и офицеров и захватили около ста орудий.