— Я согласен! — не раздумывая, произнес дориец.

Как подозреваю, ему уже давно хочется вырваться из-под моего командования. Вот пусть и правит в Пурусханде и отбивается от восточных и юго-восточных соседей, которые вскоре бросятся грабить хеттское наследие.

— А мне какой? — задал вопрос Эйрас.

— Ты останешься правителем Милаванды после того, как я уплыву с хеттами, — ответил ахейцу. — Будете отдавать мне десятину и править по своему усмотрению. В случае войны, выставлять отряды, соразмерные городу.

— Это легко! — сразу согласился Пандорос. — Теперь желающих отправиться с нами в поход будет тьма!

Тут он прав. За такую добычу, которую привезет каждый воин в свое новое имение, в мою армию сбегутся все отморозки нынешней ойкумены.

— Можно будет захватить Кар-Дуниаш, — предложил командир дорийцев.

Кар-Дуниашем сейчас называют Вавилон. Я бы с удовольствием сплавал туда, чтобы посмотреть, что собой представляет нынешний Вавилон, но тащиться сотни, если ни тысячи, километров по суше желания не было.

— Не в этом году, — сказал я. — Не раньше, чем закончу обустраиваться на новом месте. Да и вам надо обжиться здесь. Уверен, что многим не понравится смена власти в хеттских городах. Придется усмирять их.

— Это мы умеем! — хвастливо заявил Пандорос.

Он еще не подозревает, что такое — управлять государством, даже таким небольшим, как Пурусханда. Это не мечом махать на поле боя. Еще и мозги требуются, которыми дориец похвастаться не может. Впрочем, это его проблемы. Отныне судьба Малой Азии интересует меня лишь в той мере, в какой отсюда будет поступать дань, не говоря уже о том, что здесь будет твориться после моего перемещения в следующую эпоху.

Глава 78

Глава 78

По горной дороге на несколько километров растянулась колонны из разного рода повозок, вьючных животных и идущих пешком людей. Я несколько раз пытался подсчитать, сколько хеттов оправилось в путь со мной, но каждый раз сбивался. Тем более, что вместе с ними идут мои воины с захваченными рабами. Точно знаю, что больше пяти тысяч. Часть хаттусцев растворилась на первой части пути. Кто-то, в основном бедняки, вернулся в заброшенный город, не желая покидать родные места, кто-то, купцы и имеющие там влиятельных родственников, пошел на восток или юг, в другие хеттские города, не разграбленные нами, или в бывшие вассальные государства. Но вместо них к колонне присоединились жители захваченных нами городов. По большей части это была провинциальная знать, которая лишилась своих земельных наделов и домов в городе. Их собственность я раздал своим воинам, пожелавшим остаться там, а бывшим владельцам предложил другую, на не завоеванной пока земле. Как ни странно, многие знатные хетты отнеслись к этому с пониманием. У них всосанная с материнским молоком уверенность в своей избранности, в том, что рождены управлять низшими сословиями, и не важно, где эти холопы проживают. Отняли одних — дадут других. Такова воля богов и табарну. Главное, что не будут добывать хлеб насущный тяжким трудом.