Сперва тевтоны и амброны пятились под нашим натиском, а потом начали смещаться влево. Я подумал, что хотят охватить нас с левого фланга и зайти в тыл, и начал поворачивать коня в ту сторону. Зря напрягался. Враги не собирались сражаться дальше, трусливо удирали, бросив щиты и копья и не оказывая сопротивления. Вот тут мы и порезвились! В последнее время я не гонялся за удирающими врагами. Пусть молодые развлекаются, им в диковинку. На этот раз изменил своему правилу. Слишком много пришло сюда тевтонов и амбронов. Надо сократить их количество максимально, чтобы следующий визит врагов случился не скоро. Я догонял бегущих и колол между шевелящимися лопатками. Они падали, вскрикнув от боли. Услышав этот крик, бегущие рядом припускали еще быстрее. Уверен, что те, кто уцелеет, запомнят этот драп на всю оставшуюся жизнь.

Бежали они к своему лагерю и дальше. К тому времени в лагере не осталось никого. Женщины и дети убежали в лес, оставив все свое барахло победителям. Из-за этого барахла и захлебнулось наше преследование. Мои воины начали останавливаться, слезать с коней и собирать ценные вещички. Гай Марий отдает всю добычу солдатам, поэтому никто ее не пересчитывает и не делит. Кто что захватил, то и его. Вот мои подчиненные и набивали переметные сумы всем, что под руку попадется.

Я не стал им мешать. Развернув лошадь, поскакал к месту сражения. Там еще оказывал сопротивление большой отряд тевтонов и амбронов. Их окружили со всех сторон, но не атаковали, потому что враги стали щит к щиту, выставив копья. Погибать, когда битва выиграна, римлянам не особо хотелось. Они предлагали врагам сдаться. Тевтоны и амброны пытались выторговать приличные условия, хотя бы свободу, но им отказывали. Наступила продолжительная пауза, после чего загрохотали падающие щиты и оружие. Побежденные сдались.

Когда я подъехал к Гаю Марию, возле него стоял пленный вражеский вождь — мужчина лет тридцати с густой гривой светло-русых волос, слипшихся над левым ухом от крови, и коротко подстриженной бородой. На нем была длинная, до коленей, кольчуга с разрезами внизу по бокам и тремя круглыми железными бляхами: две на груди, из-за чего напоминали лифчик без бретелек, и одна побольше на животе. Смотрел он на римского полководца из-под густых бровей, как на пустое место.

— Как тебя зовут? — спросили пленного через переводчика, суетливого типа с опухшим лицом, будто пьянствовал всю ночь, только под утро лег спать, а тут его разбудили и заставили исполнять свои обязанности.

— Тевтобод, — ответил пленник.