Когда мы вернулись в Москву, уже изрядно похолодало и зарядили дожди. Последние версты были сущим мучением, но близившаяся цель нашего путешествия придавала нам сил. Стрельцы, караулившие заставу, поначалу не хотели выходить и убирать рогатки, но взбеленившийся Вельяминов так кричал и грозил им всякими карами, что его признали. Кто-то из караульных сбегал за Анисимом, благо тот, по счастью, был недалеко, а уж он распорядился запустить наше бравое, хоть и изрядно промокшее, воинство.

– Это хорошо, что ты, князь, вернулся, – торопливо рассказывал он, намокая вместе с нами под дождем. – Сегодня переговоры с ляхами были, договорились, что они всех русских отпустят, какие есть в Кремле.

– Это пленных, что ли?

– Не только пленных, а всех бояр, какие вместе с ними в Кремле заперлись. Видать, совсем невмоготу им в осаде, не иначе скоро сдадутся.

– Дай-то бог, – перекрестился Аникита, – а когда выпустят?

– Договорились, будто завтра поутру.

– А это еще что такое? – воскликнул я, от неожиданности осадив лошадь.

На месте нашего лагеря вместо палаточного городка стоял настоящий форт. В центре него возвышался настоящий терем с высокими стрельчатыми крышами и ведущими на второй ярус наружными лестницами. По углам высокие четырехугольные срубы, крытые дранью, а промежутки между ними огорожены тыном. Пока я, Аникита и Кароль потрясенно смотрели на это невесть откуда взявшееся сооружение, довольный произведенным эффектом Анисим подскакал к воротам и закричал:

– Спите, басурмане? А ну отворяй!

– Wer ist da? – раздался голос из-за ворот. – Bist es du, Anissim? Was zum Teufel möchtest du?[35]

– Открывайте, шайзе свинорылые! – закричал им стрелецкий сотник.

– Und verdammt, schnell[36], – добавил фон Гершов.

Караульные сообразили, что Анисим вряд ли так хорошо научился немецкому, выглянули из своего укрытия и, узнав своего командира, кинулись открывать ворота. Как видно, из терема нас заметили раньше, и, едва мы въехали в ворота, нам навстречу выбежал Рюмин.

– Прошу простить меня, ваше высочество, если бы я знал о вашем приезде заранее, я бы приготовился к встрече наилучшим образом…

– Полно, – оборвал я его словоизлияния, – если у тебя внутри натоплено, я все прощу.

– Ну разумеется!

– Тогда вели принять коней, – весело проговорил я, спешиваясь, и, обернувшись к Лелику, добавил чуть тише: – А вот часовые расслабились, пора им напомнить, что такое служба.

– Будьте уверены, мой герцог, даже если бы вы не обратили на это внимания, я бы не дал им спуску!

– Не обратил внимания? С кем ты меня спутал, Кароль? Ладно, я на тебя надеюсь.