Единственным исключением были дети здешних слуг, которым наш приезд показался чем-то вроде приключения. Особенно усердствовал один худенький вихрастый мальчишка, ходивший за нами по пятам с видом заговорщика. В один прекрасный момент моему телохранителю это наскучило, и он сделал вид, будто собирается поймать сорванца. Тот, разумеется, бросился бежать и тут же угодил в руки к улыбающемуся Равилю.

– Пустите! – крикнул извивающийся мальчишка, пытаясь вывернуться, но не тут-то было. Татарин держал крепко и не собирался выпускать свою добычу.

– Как тебя зовут, парень? – поинтересовался я у задержанного.

– Гюнтер, ваше величество, – с независимым видом отозвался тот.

– Ты сын кого-то из слуг?

– Мой отец – конюх, – подтвердил он.

– И ты наверняка знаешь тут все ходы-выходы?

– Конечно!

– Прекрасно. Тогда скажи мне вот что. Сегодня в замок привезли одну женщину. Видел ее?

– Такую светловолосую и красивую?

– В точку!

– Нет, ваше величество, не видел!

– Ты слышал, Корнилий? По-моему, этот маленький негодяй издевается над нами!

– Прикажете всыпать ему, государь?

– Ну зачем же. Просто скажем управляющему замком, как его?

– Кнорре.

– Вот-вот, скажем герру Кнорре, что этот сорванец пытался нас обокрасть. Как ты думаешь, что он сделает?

– Бьюсь об заклад, что спустит с него три шкуры!

– Я тоже так думаю, – кивнул я и снова обратился к пареньку: – Как тебе такая перспектива?

– Если бы я хоть немного испугался, – дерзко отвечал тот, – я бы сказал, что госпожу Мюнхгаузен поместили в восточном крыле!