– Как Юлий Эрнст или добрее?

– Зачем говорить о брате вашего отчима, ведь его здесь нет?

– Резонно. Однако я хотел выяснить, зачем он приказал вас сюда доставить, да еще под конвоем?

– Вы все не так поняли. Я действительно служу его светлости, но он вовсе не отдавал приказ о моем аресте. Напротив, он прислал меня сюда, чтобы я могла подготовиться к участию в бале, который он желал бы дать в вашу честь. Вы любите танцевать?

– А как же. Цыганочку с выходом!

– Никогда не слышала…

– Это что-то вроде гальярды.

– О! Так вы любите веселые и страстные танцы? И я их просто обожаю!

Рассказывая о своих увлечениях, Женевьева дрыгала в такт ногой, отчего с нее свалилась туфелька, обнажив маленькую изящную ступню, обтянутую шелковым чулком.

– Вы просто Золушка, – хмыкнул я.

– Фу! – наморщила носик дама. – Терпеть не могу эту страшную историю![114]

– А мне вот она, напротив, нравится. В ней говорится о храброй и весьма неглупой девочке, которая смогла добиться успеха и наказать людей, обижавших ее. Не так ли?

– Зачем вы спрашиваете?

– Мне показалось, эта история должна быть близка вам.

– Вы обо мне ничего не знаете!

– Отчего же. Кое-что мне известно. Вы очень несчастны и одиноки. У вас нет друзей, а покровительство герцога Даненнбергского стоит столько, что легче было бы продать душу дьяволу.

– Черт бы вас побрал! – резко села на своем ложе Женевьева. – Вы все знали?

– Не все. Но я быстро навел справки.

– Боже, почему мне так не везет?.. – закрыла она лицо руками.

– Если это хоть немного утешит вас, сударыня, то вы тут ни при чем. Напротив, я нахожу вашу роль сыгранной великолепно.