…Пудреница, зеркальце, помада. Несколько решительных мазков поверх красного пятна. Губы… Узел волос на затылке…

Покрытое гладкой белой краской дерево не отозвалось на первый стук. Девушка закусила губу и ударила костяшками пальцев, что есть силы, до боли в локте.

– Заходите, мадемуазель!

Светлый пиджак, верхняя пуговица рубашки расстегнута, в нагрудном кармане – две визитные карточки, темные волосы так и просят гребешка… Мсье Стиль, куратор-работодатель, профессор Мориарти с двумя паспортами, знаток и ценитель романтика Теодора Жерико.

– Здравствуйте, шеф!

Не слишком юная швабра в темном пиджаке и светло-серой юбке перешагнула порог номера «люкс», не чувствуя почти ничего. Речь отрепетировала заранее, очень короткую, чтобы не сбиться.

Два шага вперед, к письменному столу, взгляд – мимо его плеча, прямо в приоткрытое окно.

– Все документы по нашей поездке пришлю вечером, шеф. Большая просьба: заплатите моим помощникам, мсье Бонису и мсье Кампо. Эти люди рисковали жизнью. Понимаю, что из-за моей ошибки, но сами они ни в чем не виноваты…

Темные глаза взглянули странно, еле заметно дрогнули складки у губ.

– Это все?

– Нет! – выдохнула эксперт Шапталь. – Вы говорили о доверии, шеф, о том, что выставка нужна Франции. Там, на Клеменции, поддерживают Гитлера. Я думала, что вы просто воруете и подделываете картины, а оказывается это действительно политика! Я буду молчать, и вы наверняка знаете почему. Считайте, что вы победили. И… Я не хочу вас больше видеть, шеф!

В висках гулко стучала кровь, пальцы подернулись льдом, лишь губы продолжали жить своей жизнью.

– И я вас больше не люблю!

Острые крылья мельниц дрогнули, осыпаясь осенней листвой. Небо-циферблат померкло, ключи в сумочке умерли, став обычным холодным металлом.

Не слишком молодой мужчина в расстегнутом пиджаке стер с лица улыбку, самую удачную из его коллекции, «домашнюю», искреннюю, поглядел прямо в глаза.

– Даже так… Боюсь, вы сейчас ничего не услышите, мадемуазель Шапталь. В такие минуты человек слушает лишь самого себя. У меня нет даже шанса. Жаль…

Сгорбился, сразу став ниже ростом, отвернулся.

– Я вам ничего, абсолютно ничего не смогу толком объяснить. Не имею права! Кстати, именно из-за вас сорвалось мое самое удачное ограбление. Помните выставку в Лувре? Я уже прицелился, почти все продумал, оставалась лишь пара штрихов. И тут – вы! То, что это не случайность, почувствовал сразу, навел справки. Вы, оказывается, очень хороший детектив, мадемуазель. И я понял, что лучше остановиться… Присядьте, пожалуйста, у вас такой вид, будто вы у расстрельной стенки.