Кресло было мягким, и Лонжа понимал, что еще немного и заснет прямо здесь, в архиепископских покоях. Рубашка пропиталась потом, сердце никак не хотело войти в обычный ритм, и очень болели плечи, словно недавно сброшенную мантию вырубили из камня.
– Сын мой! Это важно.
Он улыбнулся, помотал головой.
– Ваше величество!
Мокрая ткань, прилипшая к коже, заледенела. Он открыл глаза. Худой потерявший счет годам старик, сидевший в соседнем кресле, тоже усмехнулся, вздернув краешки бесцветных губ.
– Очень сочувствую, но есть то, что государь обязан узнать незамедлительно. Коронация – таинство, однако лишь монарх и Церковь, пекущаяся о нем, ведают, в чем состоит истинный секрет. Помазание дало вам не только власть, но силу, не подвластную иным людям.
Боль отступила, исчез холод, и он снова смог думать.
– Монсеньор! Об этом я читал, французские короли обретали способность лечить золотуху, кастильские своим прикосновением обращали свинец в серебро. Но все это если и было, то очень давно.
Старик взглянул чуть снисходительно.
– И вновь сочувствую, сын мой. Плоды неверия отравили даже вас. Однако скажу, что должен. После обряда каждый монарх получает коронационный дар – некую способность, доступную лишь ему. Что именно, он должен понять сам.
Спорить не хотелось, да и силы были на исходе, но Август, Первый сего имени, все-таки не сдержался.
– Интересно, какой дар получил бедняга Людвиг Второй? Способность понимать музыку Вагнера?
Маленькие, утонувшие под надбровными дугами, глаза взглянули серьезно.
– Говорят, ему открылся некий новый мир, настолько прекрасный, что вашему родичу стало не под силу жить на грешной земле. Распорядитесь мудро, сын мой, тем, что даровано вам.
– Обещаю! – легко согласился он. – И… Монсеньор, подскажите, пожалуйста, своему королю, где в его столице можно купить цветы в четыре часа утра?
* * *
Она встретила его на пороге, молча взяла букет белых роз, отступила на шаг и попыталась улыбнуться.
– Так бы и спросила: где ты шлялся ночью, małżonek?
Лонжа взглянул виновато:
– Так бы и ответил: начальство задержало.