После обеда следующего дня Будищеву пришлось предстать перед глазами «высокого начальства». К счастью, у него было довольно времени, чтобы отдохнуть и привести себе в порядок после всех перипетий. И даже щеки с подбородком были чисто выскоблены, хотя большинство офицеров в отряде успели к тому времени обрасти бородами разной степени густоты. Вот только усы ни завивать, ни фабрить он не стал, так и не привыкнув к этому изыску.

Вообще, скандал с мордобоем между офицером и чиновником следовало разбирать командующему отрядом, но то ли Скобелев был очень занят, то ли еще по какой причине, но делом занялся полковник Арцышевский, помимо всего прочего являвшийся в последнее время непосредственным начальником прапорщика. Товарищем или заместителем у него неожиданно оказался подполковник Щербина, а третьим членом комиссии капитан Полковников.

- Хорош, нечего сказать, - ухмыльнулся Адольф Феликсович, глядя на вытянувшегося во фронт Будищева.

Надо сказать, что отношения у полковника с прикомандированным к нему моряком были несколько прохладные. Командир казачьего Таманского полка, начавший служить еще при блаженной памяти Николае Павловиче, относился ко всему новому и неизведанному несколько настороженно, а потому широко известный в узких кругах изобретатель никакого доверия у него не вызывал. К тому же, Будищев имел неосторожность иметь по всякому поводу свое мнение, которое к тому же он не стеснялся высказывать. Что для простого прапорщика, по мнению полковника, было непозволительной роскошью.

- Господин прапорщик, - официальным тоном начал капитан. – Вам известно, для чего вас вызвали?

- Никак нет, - строго по уставу, но при этом немного равнодушно ответил Дмитрий.

- Вот, значит, как! – нахмурился Арцышевский.

- Вчера вечером, - подал голос Щербина, - вы устроили ссору с коллежским асессором Нехлюдовым и нанесли ему оскорбление действием. Хочу напомнить, что оный чиновник выше вас по чину и положению, а посему ваше деяние в военное время попадает по действие соответствующей статьи Устава и Уложения о наказаниях.

- Господа, - пожал плечами Будищев, - когда шулера ловят за руку за ломберным столом, его бьют канделябром, невзирая на чин и происхождение.

- Вы играли в карты с этим господином?

- Нет.

- Тогда к чему подобная аллегория?

- К тому, что этот чиновник попался на мелкой краже, но вместо того чтобы потупить глазки и возместить ущерб, начал качать права!

- Что, простите?

- Корчить из себя владетельную особу.

- Понятно, - кивнул Арцышевский. – Однако у нас на сей счет иные сведения. Присутствующий при этом прискорбном событии капитан генерального штаба Недоманский утверждает, что вы были пьяны и устроили скандал, оскорбив всех присутствующих. Что скажете, прапорщик?