- Да что мне сделается. Лучше расскажите как вы, как Катя, как Елизавета Дмитриевна.

- Неужели Федя ничего вам не рассказывал о нашем житье-бытье? Впрочем, заходите, я угощу вас чаем.

- С удовольствием, - не стал отказываться Будищев, - только, кажется, Севостьян еще не ставил самовар.

- Это ничего, - мягко улыбнулась барышня. – Я нагрею воды на примусе.

- На чем? – удивился прапорщик.

- Это такое приспособление, - охотно пояснила баронесса. – Его совсем недавно прислали госпоже Милютиной из Петербурга. Очень удобная вещь. Вы наверное о таком еще и не слышали?

- Да как вам сказать, - улыбнулся Дмитрий.

- Господи, какая же я глупая! – всплеснула руками баронесса. – Да ведь на нем клеймо фабрики Барановского-Будищева. Дмитрий Николаевич, не смейтесь!

- Не буду, - сделал честные глаза моряк, внимательно рассматривая чудо техники.

Аппарат был несколько больше, чем он рассчитывал, но все же довольно компактен, чтобы им без особого труда могли управляться женщины. Как и все в этом времени украшен витиеватыми узорами, но, в общем и целом, вещь получилась вполне утилитарная. Значит, кузены Барановские не теряли зря времени и все-таки внедрили очередное его изобретение.

- А почему такое название, «примус»? – поинтересовалась девушка, нагнетая давление ручным насосом.

- А я знаю? – мягко отстранил ее Дмитрий, после чего выполнил все необходимые процедуры и поджег форсунку.

- Какая прелесть! – едва не захлопала в ладоши Люсия. – Я как вспомню, сколько сил требовалось для того чтобы растопить хотя бы небольшой костерок. Если нам не помогали солдаты, то мы с Катей рисковали остаться голодными…

В порыве чувств она не удержалась и подскочив к Будищеву встала на цыпочки и попыталась его поцеловать в щеку, но как-то так получилось, что тот повернулся и их губы встретились. Это был всего краткий миг, но он показался обоим вечностью.

- Теперь ваш брат точно вызовет меня на дуэль, - неожиданно охрипшим голосом сказал Дмитрий.

- Пусть только попробует! – тихо ответила баронесса. – Я взрослая и вполне самостоятельная женщина, а потому могу сама определять свою судьбу. К тому же вы и так пощадили его, хотя это стоило вам репутации. Да-да, не спорьте, я знаю, чем вы пожертвовали ради меня…

В другое время Будищева возможно удивило бы, что эта жертва была ради Люсии, но только не теперь. Вот уже более полугода, единственными женщинами, встречавшимися ему, были местные туркменки, с их своеобразной внешностью и понятиями о гигиене. А тут рядом стояла молодая девушка и смотрела на него пронзительными глубокими как омут глазами. Он не видел ни мешковатого и много раз штопаного платья, ни ее огрубевших от тяжелой работы в госпитале рук, ни усталости на ее безгранично милом личике.