8 января наши войска зацепились за Неплиге[54] и подошли к станции Ракешрендозо. Контратаки немецко-венгерских боевых групп в парке и со стороны Зугло[55] были безуспешны. Окончательно очищен ипподром.

Люфтваффе сделало 25 транспортных рейсов на город.

За сутки советскими войсками взято 160 кварталов.

Западнее Будапешта противник продолжает напирать. После ожесточенных боев нашими войсками оставлен Эстергом.

* * *

Ночью что-то гремело, Тимофей спросонок подумал, что фрицы дальнобойными кидаются, но утром оказалось, что авианалет был. Утром приходил лейтенант от связистов, рассказал, что ночью бойцы видели «искры и мигания» на крыше дома. Возможно, сигнальщики работают. Нужно было проверить, ходили с Ивановым и саперами на чердак и крышу: следов полно, но гильз, тайных фонарей и раций не обнаружилось.

– Может и показалось, – пожал плечами старший лейтенант. – Бомбы все равно вдалеке легли.

– Хорошо, что мы чердачную дверь над нами забили, – сказал Тимофей. – Оно спокойнее. Но лазит же кто-то.

– Следы смутные, снег подтаял, а наши и сами в самой разной обуви. Вон какая выставка, – Иванов кивнул на саперов.

Действительно, бойцы были обуты разнообразно: тут и сапоги кирзовые, и ботинки с обмотками, и просто гражданские штиблеты, позаимствованные ловким маленьким сапером Жорой вместо развалившихся сапог.

– Да не поджимай копыта, – махнул рукой Иванов. – Я не в упрек, а с чисто следопытской точки зрения. Но бдительность нужно усилить.

С крыши опергруппа полюбовалась на наши взлетающие штурмовики: казалось, «илы» взмывают прямо с дворов домов – от придвинувшегося аэродрома до передовой были считанные километры, ох и рисково летуны работают.

Днем съездили в штаб корпуса. Работать предстояло на стыке 30-го стрелкового и 18-го гвардейского стрелкового корпусов – чьи войска первыми выйдут к объекту, пока было не совсем понятно, а подход опергруппы согласовывать желательно было заранее.

– Вроде все готово, считанные сутки остаются, но все равно томительно и нервно. Накануне всегда что-то непредсказуемое случается, – предупредил Земляков и как в воду глядел. Едва «додж» вкатил во двор, как выяснилось, что произошло ЧП.

– Да как он пропасть мог?! – наседал старший лейтенант Земляков. – Белый день во дворе, наших бойцов кругом полно. Это ж часовой, а не девочка младшего школьного возраста!

– Не знаю, товарищ старший лейтенант, – оправдывался Сашка. – Я с баллоном возился, руки замерзли. Зашел, согрелся, выхожу – нету его. Буквально минут двадцать прошло. Ну, может, полчаса. Шума не было никакого, я бы услышал.