На этот раз меня и бывших моих подчиненных, а сейчас просто друзей Гленна и Бойда, принимали, как равных. Ведь мы теперь такие же римляне, как и хозяин имения. На следующий день Квинт Туллий Цицерон устроил пир для соседей, и мы присутствовали на нем. Правда, Гленну и Бойду, не привыкшим есть лежа, пришлось понапрягаться. Оба старались вести себя чинно, но потом приняли изрядно на грудь и расслабились, перестали отличаться в лучшую сторону от других гостей.

На этом пиру и решился вопрос о моем новом месте жительства. Один из соседей пожаловался Квинту Туллию Цицерону, что дети подрастают, пора их перевозить в Рим, чтобы получили достойное образование и завели нужные связи, которые помогут сделать карьеру, только на это нет денег, потому что никак не найдет покупателя на свое имение. Все хотят жить в столице, а не в этой глухомани. Утром я съездил, осмотрел его владение. Оно состояло из типичного римского каменного домуса для господ, второго поскромнее для рабов и вольноотпущенников, хозяйственного двора с конюшней, хлева для коров, волов и свиней, кошары на сотню овец, птичника, сеновала, амбара, сараев для инвентаря, винного и обычного погребов, сорока шести югеров пахотной земли, семнадцати — шпалерного виноградника, девяти с половиной — луга и четырех — сада, наполовину засаженного оливковыми деревьями, уже плодоносившими. К недвижимому имуществу добавлялись восемь рабов, пять мужчин и три женщины, исполнявших сельскохозяйственные работы, и весь скот и птица, за исключением верховых лошадей, которых, как и рабов, прислуживавших в домусе, хозяева забирали с собой в Рим. За все это просили полмиллиона сестерциев или сто двадцать пять тысяч денариев. В такую сумму оценивали и имение Квинта Туллия Цицерона, меньшее по размеру, который тоже собирался по требованию Помпонии перебраться в столицу, но угодил в Косматую Галлию, а потом в Киликию. Я сбил цену до четырехсот шестидесяти тысяч, заявив, что больше у меня нет. Почти не соврал, потому что остались деньги только на ремонт домуса, покупку мебели, которую прежние хозяева увезли с собой, трех рабынь для работ по дому и одолжить своим соратникам на покупку жилья и земли.

Участки для Гленна и Бойда пришлось искать долго. Они хотели жить неподалеку от меня, а денег имели на два десятка югеров. Столько принадлежит зажиточным крестьянам, которые не собираются перебираться в столицу, им и здесь хорошо. Мы все-таки нашли два подходящих. Один размером в двадцать два югера находился в девяти километрах от моего имения, а второй на двадцать три югера был на пару километров дальше. Первый по жребию достался Гленну, второй — Бойду. У обоих не хватало денег, поэтому я добавил и дал немного на обзаведение.