Для атаки я выбрал северную стену пятиметровой высоты, сложенный из плохо обработанного известняка. Она проходила по верхнему краю обрывистого склона холма, на котором располагались Гомфы, и потому не имела ворот и всего три башни: две угловые и одну между ними, причем не посередине, а ближе к восточной стене, где холм был ниже. Эта стена казалась наиболее сложной для штурма, поэтому легионеры сосредоточились напротив остальных трех. Горожане тоже считали, что с севера на них нападут в самую последнюю очередь, оставив там лишь слабый заслон. Мы сперва просто стояли напротив этой стены. Мол, приказали посматривать за ней: вдруг кто-нибудь сдуру решит убежать из крепости?!

Прошло с полчаса с начала штурма, гомфцы втянулись в бой, часть оставленных на северной стене поверила нам и ушла на другие помогать своим. Вот тут я и отдал приказ атаковать. Действовали тихо и быстро. Одиннадцать — по количеству имеющихся в нашем распоряжении лестниц — отрядов быстро вскарабкались по склону к стене, установили в заранее присмотренных местах лестницы и начали подниматься по ним, прикрываясь легкими круглыми щитами. Защитники северной стены, наблюдавшие не столько за нами, сколько за боем на соседних, не сразу отреагировали, заметив и подняв крик лишь тогда, когда первые германцы уже поднимались по лестницам. Судя по неумелым действиям, боевого опыта тоже никто из них не имел. Скорее всего, здесь оставили самых слабых, неподготовленных. Они тыкали копьями в щиты, пытаясь остановить, столкнуть врага, вместо того, чтобы поразить в незащищенное место, убить или ранить. При этом сами забывали о защите, высовываясь из-за зубцов. Я перебил из лука десятка два этих ротозеев. Мог бы и больше положить, но к тому времени первые германцы уже были на крепостном ходе. В бое при равных условиях один германец стоил десяти горожан, так что Гомфы можно считать захваченными. Когда я поднялся на стену по лестнице — бревну с вставленными в вырубки, шатающимися перекладинами, на сторожевом ходе валялось десятка три трупов горожан. Остальные, видимо, сбежали. Германцы были уже внизу: разбившись на группы три-пять человек, быстро шмонали дома, сгоняя пленных и скот и снося ценное барахло в ближние к стене дворы. Двое, гогоча, гоняли по улице голую девку. Сегодня она узнает, что такое настоящие мужчины.

Пройдя по улице и заглянув в дома, у меня появилось чувство, что вернулся в эпоху Александра Македонского: такие же постройки, та же малочисленная и бедная мебель в них, те же предметы обихода… Разве что голубоглазых блондинов стало заметно меньше. Их потеснили кареглазые брюнеты со смуглой кожей.