– Ну как? – набросилась на меня мама, лишь только я переступил порог.

– Да нормально все, – гордо фыркнул я, скручивая шарф. – Прошел районный тур.

– Уже известно, да? – уточнила она, взволнованно вытирая руки о передник.

– Да, там же устная сдача. Так что известно. Я набрал максимум очков. Повторить мой результат можно, а переплюнуть – нет. И вообще, хочу даже не есть, а жрать! – Я выразительно втянул носом витающий по квартире аппетитный запашок наваристого куриного супа.

Перед внутренним взором отчетливо замаячило видение разварившейся куриной ляжки, лоснящейся в прозрачном бульоне в окружении макаронных звездочек и чуть оплывшей по краям тонкой картофельной соломки; по поверхности над ней неторопливо вальсировали желтоватые линзочки жира.

– Руки! Мыть! – Мама решительно пресекла мою попытку рвануть к обеденному столу.

Я забежал в ванную, торопливо, даже не включая свет, выполнил ритуал и начал жмакать полотенце, и тут из дальней комнаты раздался длинный междугородний звонок.

– Дюш! – крикнула мама из кухни. – Я суп наливаю! Возьми, спроси, кто, и скажи, что папы дома нет, будет к шести.

– Ага, – согласился я. – Алло, – поднял трубку. – Квартира Соколовых. Слушаю вас.

– Добрый день, – негромко донеслось в ответ. – Вас беспокоит академик Канторович, Леонид Витальевич. Я могу поговорить с Андреем Соколовым?

У меня екнуло в подвздошье.

Ответное письмо Канторовичу я кропал неторопливо, несмотря на понукания папы. Я закрывал тему, ибо «мавр сделал свое дело». Заниматься ею дальше я не собирался – незачем. Поэтому, откликаясь на поразительную прозорливость Канторовича, который учуял между моими строками, что, умея считать до десяти, я остановился на шести, – я ваял фундаментальный обзор по алгоритмам внутренней точки.

Это было не сложно, в моем распоряжении были знания сотен людей, развивавших алгоритм Кармаркара последние тридцать лет. Я знал, где лежат эффективные в вычислительном плане подходы для задач того или иного типа и даже мог в первом приближении обосновать это теоретически.

Не мытьем, так катаньем: толстая, на восемьдесят страниц, бандероль десять дней назад улетела в Москву. И вот давно ожидаемый, но все равно такой внезапный звонок.

Я сделал короткий вдох-выдох, собираясь, и ответил:

– Здравствуйте, Леонид Витальевич, я у телефона.

– Здравствуйте, Андрей Владимирович, рад слышать. – Голос академика был наполнен энергией.

– Леонид Витальевич, умоляю, без отчества, – вклинился я в микропаузу. – В моем возрасте такое именование выглядит пародийно.