— Когда вернемся — первым делом в музей подамся, — заявил Минька и, сразу загрустив, добавил: — Если вернемся, конечно…

— Да ладно тебе, — приободрил его Константин. — Конечно, вернемся. И нечего тут хандрить. Ты лучше отдыхом наслаждайся, а то когда еще в эти края попадем. А деревом-то как свежесрубленным пахнет, чувствуете? И сам воздух здесь сочный, тугой, аж хрустит на зубах, как яблочко наливное.

Константин, блаженно улыбаясь, закрыл глаза, глубоко вдохнул и задержал дыхание.

— Наливное яблочко переваривает, — благоговейно прокомментировал Славка.

— Да ну тебя, — засмеялся князь. — Лучше проконтролировал бы, как у народа работа продвигается. — И он кивком указал на копошившийся внизу мастеровой люд.

Среди них были умельцы не только из Рязани. Хватало и переяславцев, и ольговцев, и прончан, и представителей прочих городов Рязанского княжества. Сейчас все они преимущественно занимались только стенами — ставили городницы на уже возведенном валу, рубили ряжи, поднимали вежи, перекрывая их островерхими кровлями. А земляные работы уже закончились, ибо те тысячи ополченцев, которых Константин собрал для возможного штурма Пронска, сменив по приказу воеводы мечи на лопаты, времени даром не теряли. За считаные недели они выкопали глубокий ров, который теперь становился первой преградой на пути диких полчищ степных кочевников. Сразу за рвом, которым обнесли будущий город, возвышался земляной вал. На нем сейчас и воздвигали стены.

Задача для землекопов была еще изрядно облегчена и тем, что река в месте, где воздвигался город, делала большущий изгиб вокруг холма, и ров предстояло вырыть лишь на половине той окружности, на которой возводили стены. Да и работали они сноровисто, с душой, предпочитая лечь затемно, а встать еще до света. Причина тому была весомой — повеление Константина гласило, что уже на следующий день после окончания работ, как только все будет исполнено, рать разойдется по домам убирать урожай.

Впрочем, стены возводили тоже быстро — дело-то привычное. А чтобы процесс шел с максимальной быстротой, Константин задействовал даже своих дружинников, которые помогали возить бревна из леса. Все равно они — не рать, урожай им убирать не надо, так что все сотни по распоряжению Константина должны были остаться на охране работников аж до самой зимы, а каждому десятому — согласно брошенному жребию — предстояло провести здесь всю зиму, обустраиваясь и налаживая новый быт.

— Пошли, что ли, контролировать, — кивнул Вячеслав Миньке, но тот отмахнулся:

— Я нынче герой, так что иди один, а я на солнышке погреюсь.