– Это – браконьерство! – заржал молодой разведчик.

Леха покосился на него, увидел, что тут явно какие-то «старые дрожжи», и не стал встревать.

Киргетов выпад своего подчиненного игнорировал как-то даже привычно и опять спросил у Лехи:

– Так что такое мародерство?

Менеджер вздохнул, решив про себя при первой же возможности узнать у Семенова, откуда взялось его летно-старшинское имущество.

– Ну давай! Сказал «а» – говори и «бэ».

– Да я и сам толком не пойму. Особенно сейчас. Раньше все вроде просто было – вынул у мертвеца бумажник – значит, мародер. Или там… – Тут Леха прикусил язык, потому что рассказывать про виденную как-то на трассе разбившуюся фуру с помидорами, откуда все тырили красные овощи, было не очень уместно. – А сейчас – я и сам не пойму. Но ведь я не один такой… Вон ефрейтор про нашего лейтенанта рассказывал, что тот сначала был ни-ни. А потом не устоял перед соблазном ручной пулемет взять. И пошло-поехало.

– Ну вот. А то туда же… – засмеялся Киргетов.

– Ты, паря, просто считай, что мы и есть трофейная команда. И все будет тарантелло! – поучающее молвил молодой разведчик, остальные хмыкнули с пониманием.

Разговор получил весьма неожиданное для Лехи продолжение. Действуя по принципу «куй железо, не отходя в долгий ящик», Киргетов по возвращении обратился к командиру с вопросом о проведении практических занятий для молодежи. Ход был беспроигрышный, к молокососам пышноусый относился двойственно: с одной стороны, гордился, как собаковод – породистыми щенятами, с другой – был страшно обеспокоен их слабой выучкой. Подбить начальство на дрессировку молодежи было проще некуда.

Менеджера, неожиданно для него самого, тоже привлекли к мероприятию. Благо вместе с Середой они имели ореол знатоков немецкого обмундирования и снаряжения. Бравый артиллерист сначала бухтел недовольно, что и его притащили в «детсад этот», но, увидев в толпе зрителей свою зазнобу, тут же переменил мнение.

В бедном на события партизанском лагерном житье устроенное разведчиком обучение вызвало ажиотаж, словно гастроли известного театра. Посреди полянки поставили обряженного во все немецкие шмотки Леху, вручили ему винтовку Суркова, предварительно трижды проверив, что в ней нет патронов, и тут разведчик начал речь:

– Товарищи! Наш товарищ старшина нацепил на себя немецкие шмотки для того, чтобы вы поняли простую вещь. Гитлеровец, товарищи, загнал нас в лес. У нас тут нет сельпо и потребкооперации. Потому все, что нам нужно, чтобы этого гитлеровца бить, мы можем забрать только у него!

Он строго оглядел сидящих амфитеатром молодых бойцов и стоящих за ними зрителей. Все слушали внимательно, происходившее было непонятно и потому привлекло внимание.