— Дерьмо свиное, чертовы нищие! — проворчал тот и поднялся. Только сейчас Паша увидел, что панцирь на покойнике хоть и надраен до сверкания, а как присмотришься — видно, что сделан старательно, но неумело и грубо из пары сильно битых разных ламелляриев. Трофей сильно рубленый из бросовых кусков собран. Ну, то есть с точки зрения попаданца, а для погибшего воина это явно было предметом гордости и роскоши — такой доспех иметь. Только все равно не спасло — пырнул его немец в горло, порезав сонные артерии.

— Разве что железо собрать? — спросил Гриммельсбахер у Шелленберга.

— Возня пустая — пожал тот плечами.

— Верно. Никакой прибыли с этих ублюдков — пнул мертвеца наемник.

— Не конец — утешил "Два слова".

Что — что, а это было совершенно верно. Тартар еще было много. Помог перебинтовать рану стрельцу из прикрывающих — полоснули того лезвием по руке. Стрельцы, впрочем и сами справлялись, посыпая раны порохом и заматывая чистыми тряпками. Убитых и у немчинов и у их соседей оказалось мало, раненых тоже немного. Прошелся Геринг, оглядел позицию орлиным взором, распорядился, если придет Штаден — не брать в команду ни на каких условиях! Хассе усмехнулся, кивнул согласно щетинистой головой.

Странная мысль пришла в голову Паштету. Стоя тут, на скользкой от крови земле, вдыхая горячий, воняющий серой воздух пересохшей глоткой с чего-то вспомнил давно читанное — про разницу в отношении к своим воинам у разных народов. Уже и не упомнить где и у кого видал, а сейчас очень уж отчетливо пришлось и к месту. Как ни странно, а только у русских солдат почитался за защитника, потому Пашу сильно удивило, что у немцев это отчасти схоже, но больше ценят за то, что это денежная и солидная работа, у французов и итальянцев отношение, как к быку-производителю, типа самец такой казановистый, а у англо-саксов солдат вообще не уважаемое лицо, просто служащий, типа офисной крысы, только хуже. Ни любви, ни почитания.

Островитяне, которые не вели боев на пороге своего дома, а пуще всего уважающие личную независимость жестко делили народонаселение своих стран по категориям — самые почтенные — которые сами себе боссы. И неважно, это сквайер-земледелец или владелец микроскопической авторемонтной мастерской или миллиардер. Главное — чтобы не было у него начальника. Потом на ступеньку ниже — те, кто работает на босса, но без которых босс не справится. Еще ниже — слуги государства, куда и солдаты относятся. Джи-ай американский как раз от аббревиатуры "государственное имущество".

А самые низшие — это кто на пособии сидит. С ними и общаться-то западло. То, что солдаты только чуточку лучше тунеядцев тогда Паштета удивило. А сейчас — когда сам попал в ситуацию, приходится драться на своей земле и за свой дом — как-то восчуял, почему к воякам у нас издавна отношение теплое. Не было такого ни у англичан, ни у американцев — чтоб вот так за них всерьез брались прямо на пороге их домов.