Вот так я думал, неторопливо надевая портупею под звуки винтовочной пальбы. Неожиданно раздалась пулемётная очередь, и я несколько заволновался. А когда пулемёт начал выдавать очереди одну за другой, я достал из кобуры свой табельный револьвер. Дело начинало мне активно не нравиться. Коль ведётся такая активная перестрелка, то дворец атакует далеко не сорок тыловиков. Только я оголил ствол, как дверь в кабинет распахнулась, и в комнату ворвался весь всклокоченный Кац, тоже с револьвером в руке. У меня его вид чуть не вызвал истерический хохот. И дело даже не в его причёске, затравленном взгляде и револьвере в руке. А в его одежде – серый кардинал ворвался к своему императору в голубоватых кальсонах, в напоминающей толстовку майке жёлтого цвета с завязками на рукавах и тапочках с ярко-красными помпонами.

Истерический хохот я силой воли подавил, но только с помощью язвительного возгласа:

– Кац, ты просто жжёшь! Всех привидений во дворце распугал своим видом. Да тебя можно использовать как секретное оружие против нападающих – от смеха они потеряют способность стрелять и что-то соображать.

Своего друга я, может быть, и не успокоил, но по крайней мере привёл в чувство – взгляд его приобрёл более нормальный ракурс, и Кац стал способен говорить осмысленные вещи. И первое, что он выкрикнул:

– Михась, нас атакуют гораздо более мощные силы, чем мы предполагали. Мы здесь как в мышеловке. Нужно быстрее сваливать!

– Ага, а тебя пустим вместо тарана! Не суетись, парнишка. Иди лучше к себе и оденься, как подобает министру двора. А я спущусь и разберусь, что там происходит.

Не слушая больше лопотание м. н. с., который, будучи студентом, умудрился даже пропустить сборы на военной кафедре, я вышел в коридор, подталкивая перед собой Каца. После чего, усмехнувшись, сказал:

– Давай, иди переодевайся, я тебя буду ждать внизу в холле. И с револьвером будь аккуратней, а то не дай бог отстрелишь себе что-нибудь нужное. Настя тебя бросит, а меня лишишь удовольствия погулять на твоей свадьбе. Учись, студент, обращению с оружием у старших товарищей, то есть у меня. Видишь, я уже свою пушку вложил в кобуру. Да не волнуйся, Кац, в любом случае мы отобьёмся. Здание каменное, гарнизон даже без учёта команды поручика Силина достаточный. Забыл, что ли, о джигитах-ингушах? Когда прибыли разведчики, я приказал Рустаму, командиру ингушей, чтобы он снимал наружную охрану и всех джигитов сосредоточил на первом этаже. Отвёл комнату для отдыха незадействованных в охране джигитов. И даже больше того: распорядился, чтобы пищу для них повара готовили без использования свинины. Так что, Кац, сидим мы в здании крепко, и чтобы нас отсюда выковырять, пехоты мало, требуется артиллерия. К тому же скоро должна прибыть спецгруппа. Ты сам слышал, какие распоряжения я давал генералу Попову. Всё, Кац, иди, переодевайся. Нечего смешить джигитов, обороняющихся на первом этаже.