– Команду дал, и сейчас туда тянут кабель.

– Поставить его дальше и замаскироваться. При появлении противника себя не обнаруживать, а только сообщить в штаб об их появлении. Когда бой начнётся, их задача – уничтожать пытающихся скрыться террористов. Вроде всё. В ходе боя задачи могут меняться, поэтому пускай связисты протянут линию связи из вашего штаба сюда в кабинет. Выполняйте, поручик, время пошло. На дворе уже темно, и незваные гости скоро могут начать хулиганить.

Когда за поручиком закрылась дверь, мы продолжили с Кацем спор о возможности нападения на дворец именно сегодня ночью. Приведённые мной факты как-то не убедили моего друга. Если раньше он утверждал, что засаду организуют где-нибудь в укромном месте дороги между Гатчиной и Петроградом, то теперь занял позицию, что нападение произойдёт в самом городе. Пехотинцы будут стрелять и метать гранаты с верхних этажей ближайших к месту нападения зданий, а броневики выкатятся из какой-нибудь подворотни и откроют массированный пулемётный огонь по императорскому кортежу. И не важно, в карете будет сидеть Михаил или в автомобиле – от такого огня четырёх пулемётов с близкого расстояния спасения нет. Кац говорил убедительно. К тому же он постоянно намекал, что если бы моя идея была правильна, то противник уже предпринял бы действия по штурму дворца. Любой тихоходный броневик уже докатил бы до Гатчины, а пехоту перебросили бы на автомобилях. У куратора операции по ликвидации Михаила, судя по предыдущему нападению на царские кареты, проблем с нахождением грузовиков для проведения акций нет. Его убедительные, в общем-то, слова несколько снизили мой боевой настрой на немедленное отражение нападения заговорщиков. Вместе с Кацем мы начали думать, что предпринять по отражению такого нападения в условиях города. Мыслей было много, и с полчаса мы планировали, как безопасно Михаил будет добираться до Сената. В основном разрабатывали маршруты движения, но не забыли и о действиях увеличенного контингента охраны. А затем пришло время телефонных переговоров. Ведь к операции «Сенат» было решено привлечь не только джигитов Ингушского полка и солдат из полка Особой армии, прибывших со мной из Луцка, но и юнкеров офицерской школы. Я замучился, ожидая, когда меня соединят со штабами подразделений и начальником Офицерской школы.

Дело было сделано, и так как я уже не ожидал нападения на дворец, то предложил своему другу:

– Ну что, Кац, вроде бы на завтра всё организовали, можно и успокоиться. Давай по пятьдесят грамм шустовского, и по койкам. Завтра тяжелый день, и нужно быть в форме на все сто. Эх, подсуропил ты мне, Кац, уговорив принять эту долбаную корону. Теперь даже выпить с устатку нельзя, приходится себя даже в этом ограничивать.