Поэтому каждый раз при встрече девочка радостно бежала ко мне и вешалась на шею, а я подбрасывал ее в воздух. А теперь случайная встреча как бы убрала прошедшие восемь (или девять?) лет, и когда Оля снова выбежала мне навстречу, руки сами проделали всё те же движения…

— Это — Оленька Воронова, второй человек, которого я встретил в Ерзовке, второй человек из тех, кого я помню в России. Соседка Димы Герасимова…

— Только я уже не Воронова, — уточнила Оля. — Я в том году замуж вышла.

— А тут чего вы делаете? — поинтересовалась Камилла. Спокойствие её стало уже не наигранным, а интерес — настоящим.

— А я, после школы, записалась на курсы фельдшеров, вот меня сюда и отправили. А так как курс я окончила в первой десятке, стали учить уже на доктора.

— Так ведь лето же, все студенты на каникулы в Россию, небось, уехали?

— Мой муж электрический институт закончил, у него сейчас практика на Риу-Негру, на новой стройке. Так что я не поехала, в следующем году оба домой вернёмся, уже насовсем. Вы уж извините меня, сама не понимаю, что на меня нашло…

— Ничего страшного, мне Саша много рассказывал про маленькую шуструю соседку Оленьку, — улыбнулась жена. — Я тоже часто, когда встречаю старых друзей, забываю, что прошло уже много лет и веду себя как девчонка…

У Оленьки — в связи с каникулами — дел особых не было, а муж её приезжал только на воскресенья, так что она присоединилась к нашей компании. Пользы от этого было много — Настя, после Олиных рассказов, решила учиться на врача, причем именно в Сьюдад Электрико. А после того, как девушка показала свое хозяйство, решилась будущая судьба и у Тани. Вероятно, какие-то нити связывают реальности: во дворе Олиного домика, в небольшом прудике жили нутрии, причем ручные — и Таня твердо решила посвятить себя биологии.

В городе большинство населения в той или иной степени разговаривали по-русски, и Машка довольно быстро нашла Насте учительницу испанского — будущую её "донну". А я был отправлен договариваться с руководством медицинского института о приёме новой студентки…

Удалось съездить и в гости к Сергею Игнатьевичу — он поселился в "деревне ветеранов" в Пуэбло и проводил большую часть времени за рыбалкой. Мы обсудили последние новости, а потом старый ревизор рассказал о масштабах местного воровства:

— Александр Владимирович, Вы просто себе представить не можете, как здесь воруют!

— Всё так плохо?

— Просто ужасно! — засмеялся Водянинов. — Вот взять заведующего местной ресторацией…

Посёлок я организовал для инвалидов-ветеранов японской войны. Офицер с пенсией в сорок-пятьдесят рублей в России мог, конечно, прожить, но если он был обременён семьей, то прожить он мог с некоторым трудом — а в Уругвае этих денег вполне хватало на весьма комфортную жизнь. Ну и я по мелочи доплачивал: дома для них выстроил приличные, в посёлке для них и членов их семей ресторан бесплатный организовал — вроде "клуба ветеранов". Вот ветераны и получили комфорт и уют — а многие еще и работали по возможности на моих местных предприятиях. Так что на самом деле всё это обходилось в копейки…