Много порассказал мне Красин, пока поезд ехал в Сталинград… но я так и не осознал, что не рассказал он мне гораздо больше.

Глава 43

Глава 43

Владимир Ильич с раннего утра сидел в своем уютном кабинете и напряженно работал. Следовало без промедления ответить на жалобу Гриши Зиновьева: у него в Петрограде опять волнения рабочих начались. Почему волнения — это понятно, эсэрами подло убит Мойша Гольдштейн. И конечно же рабочие возжелали мести за это подлое убийство, а вот Гриша… нет, на неправильную позицию встал руководитель Петербурга!

Да и вообще в последнее время он чего-то вообще мышей не ловит. Агитационную работу, похоже, вовсе забросил: виданное ли дело, чтобы в Петрограде, в колыбели русской революции, пришлось объявить локаут после забастовки рабочих! Да, пришлось закрыть Путиловский завод, Ижорский… а вот если бы партийная организация верно разъяснила бы рабочим, что все трудности со снабжением есть результат антиреволюционной деятельности кулаков и буржуазных элементов… в конце-то концов, не в одном Петрограде месячный рабочий паек сократился до двух фунтов муки!

Владимир Ильич поглядел на часы: время уже приближалось к полудню. Пора бы и отдохнуть, но нет, дело превыше всего! Он взял в руки ручку, придирчиво осмотрел перо — но не найдя в нем никакого изъяна, обмакнул его в чернильницу и быстро, как он всегда делал, начертал на листе бумаги:

"Товарищ Зиновьев! Только сегодня мы услыхали в ЦК, что в Питере рабочие хотели ответить на убийство Володарского массовым террором и что вы (не Вы лично, а питерские цекисты или пекисты) удержали.

Протестую решительно!

Мы компрометируем себя: грозим даже в резолюциях Совдепа массовым террором, а когда до дела, тормозим революционную инициативу масс, вполне правильную.

Это не-воз-мож-но!

Террористы будут считать нас тряпками. Время архиважное. Надо поощрять энергичность и массовидность террора против контрреволюционеров, и особенно в Питере, пример коего решает. Привет! Ленин".

Окинув взглядом написанное, хозяин кабинета подумал, что на сегодня срочных дел больше не ожидается и можно будет съездить поохотиться, но ошибся: в кабинет буквально вбежал Феликс Эдмундович:

— Владимир Ильич, ко мне пришел нынешний любимчик Красина, и предложил что-то очень странное…

Владимир Ильич знал, что Леонид Борисович в очередной раз пригласил какого-то буржуя в помощники, наверняка чтобы предложить очередной план по сдаче дела революции на откуп капиталистам. Вовремя его ЦК решил отстранить от должности министра промышленности, очень вовремя! Да и буржуй этот таких "программ" понаписал…