«Это тоже сленг. Это выражение означает “забудем об этом”. Но подождите, сначала вам нужно увидеть, как танцует Фред Астер! Это просто поэзия, выраженная в движениях. О! А Бастер Китон! Еще один поэт физических трюков. И посмотреть «Волшебника из страны Оз». Вы будете… когда поднятый ураганом дом опускается на землю, и экран из черно-белого становится… Не хочу портить впечатление. «Правила игры»! “Белоснежка”! “Тридцать девять ступеней!”» Дракула медленно покачал головой, пораженный: «Каждый раз, когда я думаю, что этот мир скатился в варварство, что человек превратился в еще одно бездушное животное, появляется что-то такое, что меняет мое мнение. Музыка, поэтическая строчка, литературное произведение, нечто совершенное, потрясающее, как вот это великолепное произведение искусства, которое ты мне только что показала, что-то вдохновляющее, дающее мне надежду».

Люсиль вывела его из задумчивости, толкнув его локтем и обратив его внимание на грузовик, забитый до отказа немецкими солдатами, подкатившийся и остановившийся перед кинотеатром.

Нацисты выпрыгнули из машины и налетели на толпу, некоторые из них ворвались в вестибюль и зрительный зал с облавой на тех, кто задержался внутри.

Уже знакомый ей лейтенант Гут вышел из кабины грузовика и крикнул: «Все вон из театра!»

Он встал перед толпой, положив кулаки на бедра. «Заведение закрыто. Собираться более четырех человек в Брашове отныне запрещено».

Сезара Тирлю, владельца заведения и одновременно его киномеханика, и его жену, Василикэ, служившую там билетершей, насильно выволокли из кинотеатра. Двери его заперли и сковали цепью.

Прикладами автоматов и ударами сапог эсэсовцы стали разгонять толпу от здания. Одну пожилую женщину так грубо и жестоко толкнули, что она упала на ребенка, и они оба повалились на тротуар.

Дракула пришел в ярость и шагнул было вперед, намереваясь вмешаться. Но Люсиль оттащила его назад, заставив отвернуться и уведя его в тень.

У себя за спиной они услышали, как нацисты разбивают окна билетной кассы.

Затем раздался крик Василикэ. Дракула обернулся, и Люсиль тщетно попыталась удержать его, но это было то же самое, что голыми руками обрушить Эмпайр-Стейт-Билдинг.

Она прильнула губами к его уху: «Не привлекайте к себе внимания. Нужно уходить, чтобы продолжить борьбу в другой раз».

Она не могла поверить, что повторила сейчас именно то, о чем ее столько раз предупреждал отец. Совет, который она демонстративно и неоднократно игнорировала.

«Я предпочел бы сразиться сейчас», яростно сказал Дракула.

«И мы все тоже», прошептала Люсиль, с таким же гневом. «Но нам нельзя отвлекаться, нужно выбирать, какая битва важнее».