Тогда я за Каменогорскую область спокоен, – нарочито вздохнув, сказал Гришин.
А вы занозистый, – мельком взглянул на генерала Федоров.
Да нет, видимо, вы правы, Евгений Александрович.
Много у нас развелось персональных шоферов. Грешен, у меня есть тоже. Так и не научился водить машину. Все было недосуг. Купил собственную «Волгу» – так ею управляют дочь с зятем.
Приезжайте к нам в отпуск – научу, – предложил Федоров. – И здесь же на права сдадите.
По блату? – спросил Гришин, и оба они рассмеялись, отошло малость от сердца, отпустило напряжение.
Откуда им было знать, что навстречу уже торопится другая, более страшная весть?
Когда «уазик» вывернул на прямой участок дороги и бегущую машину стало видно с посадочной площадки, от вертолета отделилась фигура военного человека. Он успел пробежать сотню метров навстречу.
Когда Федоров резко затормозил, офицер оказался справа от автомобиля и рванул на себя дверцу, за которой сидел Гришин.
– Товарищ генерал-полковник! – закричал он, задыхаясь от быстрого бега. Лицо его раскраснелось, капли крупного пота выступили на лбу. – Вас срочно на связь! Получен боевой приказ…
–
67
67
– Белый дом не отвечает, – сообщил оператор прямого провода Москва – Вашингтон.
Установленный по специальному соглашению двух правительств на случай выяснения конфликтных ситуаций непосредственно между советским и американским лидерами, этот особый канал связи имел дублирующие системы, которые взаимозаменяли друг друга на случай технических неполадок. Поэтому Председатель Совета Обороны подавил едва не вырвавшийся у него вопрос: а все ли в порядке со связью?
Где сейчас Президент? – спросил он у помощника, который занимался Соединенными Штатами.
Вчера у них были командно-штабные учения на ЦКП в горе Митчелл, – ответил помощник. – Сегодня утром, по их времени, вместе с генералом Уорднером Президент должен был вылететь в Вашингтон.
– Если вылетел, то где он может быть сейчас?
Еще в пути. Разрешите уточнить, состоялся ли вылет?
Уточняйте, – разрешил Председатель, – Но почему не отвечает Белый дом?