— Стойбище Наргинауттонгетт, совсем ничего сложного, есть и второе, уже давно устаревшее название, — Гаймелькотт, — тут же откликнулся капитан шхуны.

— Так вот, — продолжил Курчавый, одарив "парижского декадента" недовольным взглядом. — В этом стойбище обитают береговые чукчи, северных оленей у них нет, питаются только тем, что добывают на морском промысле. Три месяца назад, во время сильного шторма, все их три мотобота успешно затонули. Сейчас в стойбище все припасы закончились, приближается голод. А там старики, женщины, дети. Уже всех нелетающих ещё утят и гусят в тундре переловили, за евражков принялись. Шхуна к берегу подойдёт, спустит на воду два вельбота. Набьете с десяток моржей, отдадите голодающим чукчам.

— Кита бы ещё загарпунить, — мечтательно протянул Сергей Анатольевич.

— Мяу! — согласился с ним сиамский кот, выставив на всеобщее обозрение свой длинный розовый язык.

Курчавый покосился на эту парочку с откровенным недоверием и предостерёг:

— Товарищ Куликов у нас — личность увлекающаяся. Может с этой китовой охотой обо всём на свете позабыть. Хобби у него такое — охотиться на китов. А ещё он может запьянствовать — суток на пять. Может за смазливой чукчанкой приударить да и раствориться в тундре на неделю, кота этого вместо себя назначив старшим по судну. Так что, старший лейтенант Иванов, присматривайте за этим ненадёжным субъектом, в случае чего — жёстко пресекайте любую самодеятельность! Чукчей моржовым мясом обеспечите — сразу следуйте в конечную точку маршрута!

— Есть пресекать! Есть следовать! — козырнул Ник, незаметно подмигнув Куликову. Капитан шхуны определённо был ему симпатичен.

Утренний туман, ещё со вчерашнего вечера висящий над бухтой, незаметно рассеялся. Анадырь остался далеко позади, за кормой. Совсем нежаркое утреннее солнце лениво, никуда не торопясь, поднималось над линией горизонта.

С наветренной стороны показались первые бело-голубые льдины, нестерпимо сверкающие на солнце.

— Откуда здесь льдины? Лето ведь на дворе! — искренне удивился Ник.

— Лёд из Северного Ледовитого океана через Берингов пролив течениями приносит. Моржи на этих льдинах очень любят загорать. Не стоит на них, на льдины то есть, смотреть без тёмных очков, — посоветовал Куликов. — Ослепнуть можно. Снежная слепота — неприятная штука. Давайте-ка, братцы мои, волки морские, в трюм спустимся, я выдам всем специальные очки. Да и несколько лишних комплектов морской формы у меня имеется в кладовой, в кандейке — по-морскому. Переоденетесь, чтобы выглядеть, как все нормальные люди. Не нравится мне, когда по моему судну береговые мазуты беззаботно прогуливаются, общий вид портят.