— Ну ежели вы так, — сквозь раздумья донесся голос мастера, — то через две недели мы энти автоматы по десятку в день делать смогем, а то и три десятка, если с материалами перебоев не будет. Это для начала. Он же прост, штамповать можно, если паровой молот имеется. А штампы мы захватили.

— Есть, мастер, есть, — голос у Сычева потерял резкие нотки и стал радушным. — Японцы жмотятся с пулеметами. Патроны в скором времени по миллиону в месяц пойдут, а у нас для них только винтовки. А ваши автоматы выручат. Так, Константин Иванович?

— Так точно, Ефим Георгиевич! Задумался тут…

— О чем, Константин Иванович?

— Да о том, что лучший автомат — это пулемет…

Сычев и офицеры захихикали, но почти сразу прекратили смешки, ибо Арчегов остался угрюмым. Чему радоваться, какой же он командующий, если прямо под носом было решение задачи.

Оснастить сейчас пехоту легким автоматическим оружием невозможно. Нынешние ручные пулеметы тяжелы, ибо сделаны под мощный винтовочный патрон 7,62/53 R. А промежуточного патрона, типа нашего 7,62/39, для автомата Калашникова еще долго не будет, ибо не скоро осознают, что такое настоящая плотность огня, когда вся пехота оснащена автоматическим оружием. А пистолеты-пулеметы типа того же «Суоми» имеют один, но очень существенный недостаток — дальность эффективной стрельбы не превышает ста метров. «Бутылочные» патроны «маузера», ТТ или «намбу» бьют на двести, но и этого до прискорбности мало.

Винтовка стреляет на порядок дальше, но кто из стрелков на два километра стрелять станет, да еще попадать при этом. А потому под такой мощный патрон удобное и легкое оружие не сделаешь — отдача сильная, и механизм легкий сломает к чертовой матери. Тут промежуточный, между винтовочным и пистолетным, патрон со слабым зарядом нужен, вот тогда-то братишка АКМ и появится на свет.

Наладить производство такого патрона сейчас невозможно, самое дорогое — это завод построить и оборудованием оснастить. И еще надо железо и медь добывать, прокат гнать, гильзы штамповать — такие расходы и экономика всей Российской империи не потянула бы. Что же говорить о жалком осколке, хоть гигантском по площади, но с почти полным отсутствием промышленной базы и с мизерным населением в три миллиона.

А ответ на вопрос все эти дни перед глазами лежал — в виде японского винтовочного патрона 6,5/50. Заряд пороха у него всего 1,8 грамма, у «калаша» чуть меньше — 1,6, но зато сам порох мощнее.

Японский патрон намного легче и слабее обычных винтовочных патронов, и, скорее, может быть назван промежуточным. Тот же «калашниковский» 7,62 ему почти не уступает по показателям. К тому живой пример перед глазами стоял — автомат Федорова, что поступил на вооружение русской армии в 1916 году. Конструктор его специально сделал под слабый японский патрон, а вот сам Ермаков о том просто подзабыл и готов был сейчас выдать себе сто пинков под копчик…