– Полундра! – Сотня лужёных глоток яростно встречает удар врага. Бронза вонзается в плоть, сталкивается с железом. Повсюду крики людей и лошадей, но боевой клич чёрного воинства не утихает: – Полундра!

Нет, вроде не переоценил. Арабы не воспользовались опытом боя в ущелье и тупо ударили в лоб построенной фаланге. И закономерно огребли пиками и зажигалками по самое не хочу. Видно, сильно их прижало. Впрочем, и нам не сладко. Эти арабы куда крепче отряда, встреченного в ущелье. Они чуть не прорвались, пока не подоспели зажигалки. Но «чуть» не считается.

Откатились. Сейчас попробуют сунуться в обход. А фигушки! Там баррикады! И не только они – зажигалок я привёз много, и жареным арабским мясом будет пахнуть и из переулков. А пожары нам только на пользу – труднее будет магометанам зайти во фланг. Всё, сейчас только отстояться до подхода штурмующей армии и можно считать добычу. Эти придурки даже лучников не захватили.

– Принц! – раздаётся вопль над ухом.

Одновременно с криком мощный толчок сшибает меня с ног. Что за… япона мать! Расслабился…! Они на крышах! И лучники у них есть. Спасло только то, что практически весь залп арабов ушёл в слона. В слона… Сердце ухнуло и пропустило удар – там же Симран… Хитрый Глаз трубит – в его шкуру впилось не меньше десятка горящих стрел.

Прихожу в себя от крика Жена – враги спрыгивают с крыш и рвутся в атаку, а мы слишком близко к домам. Я только и успеваю что подняться, а бляхоносец уже закрывает меня собой. Лязг столкнувшихся сабель, вопль – и его противник падает. Не успеваю обрадоваться, как парень схлёстывается с новым врагом, и вот уже мой верный порученец со стоном оседает на землю.

– Ненавижу! – с рёвом я метаю кувалду.

Против лома нет приёма. Если, конечно, лом попал. А я попал. Причём, похоже, во всех смыслах: кувалда осталась в трупе, а на меня прёт очередной воин ислама. Из оружия остался только давешний подарок негуса – кинжал. Пытаюсь изобразить ниндзя и метаю этот самый кинжал, но араб с ухмылкой отбивает его саблей и уже не спеша идёт ко мне. Умирать – так с музыкой.

– Бойся Мбонга!

Дымовая шутиха взрывается на его груди, а я буквально ныряю вперёд. Сабля шипит где-то над головой, и я приземляюсь у ног араба. Изо всех сил бью кулаком вверх. Яростный рык врага сменяется фальцетом. Краем глаза вижу свою кувалду, пока свежеиспечённый кастрат валится на бок, и рвусь к оружию. Шмяк – и нету больше нашего тенора. Жен жив, зажимает рану на ноге, нормально. Осматриваюсь и вижу шагах в десяти ещё пару говнюков. А они боятся! В глазах отчётливо виден страх!