Лучше бы промолчал, именно презрительное отношение заставило Норманна легонько ударить хана краем подошвы по голени. От острой боли тот громко взвыл и упал на колени.

– Твое тело разрубят на куски и бросят на пепелище как корм для собак! – зло прошипел Норманн, развернулся и пошел к захваченным галерам. Не успел он сделать и десяти шагов, как Леанта приступила к исполнению приговора, для начала отрубив пленнику ступни ног.

– Что там за вопли? – встревоженно спросил Ахилл.

– Хана делят на равные кусочки, – хмуро пошутил Норманн.

– Зачем? За него должны дать хороший выкуп!

– Размечтался. Ни один русский князь не рискнет выступить даже посредником!

– Странно, посредник всегда получает долю с выкупа.

– Князья грызутся за главенство, для этого им нужна дружба с главным беком. Они уже сотню лет женятся только на ханских дочерях.

– Одно другому не помеха.

– Еще какая помеха! Для хана Узбека сдать в аренду несколько тысяч своих воинов, что раз плюнуть.

– Нашел мне войско! Обычные пастухи на пони!

– Тем не менее это армия, и очень большая по меркам нынешней жизни.

– Вообще-то ты прав, сегодня десять тысяч вооруженных человек способны дойти до Гибралтара.

– Многочисленные армии появились только в твое время.

– В шестнадцатом веке короли Испании, Франции и Англии выводили на поле боя до двадцати тысяч солдат.

– Давай по делу. Галеры не упустил?

– Нет, поэтому за тобой вернулся. Пошли, посмотришь на лучшие корабли Европы.

В стойбище слышались женские крики, плач детей и веселый гогот – воины пожинали плоды победы.

На вид галеры показались маленькими и неуклюжими. Одна, толстая как телеграфный столб, мачта, от которой шел трос на бушприт. Но это не продольная растяжка, которая появится только через сто лет, а крепление для носового рея с маленьким парусом. Два ряда отверстий для весел с небольшой разницей по высоте вызывали недоумение. Черт-те что, а не морские корабли, хотя по грузоподъемности они практически не уступали ганзейскийм когам.