– Командира вашего привез, – доложил водитель.
Как только штурмовик посмотрел на Мазурова, лицо его преобразилось, мгновение назад он выглядел немного сонным, теперь сон исчез.
– Рад приветствовать вас, господин подполковник, – гаркнул он.
– Двери‑то отворяй, – тихо сказал водитель, высунувшись из салона.
– Здравствуй, командир, – он улыбался во все лицо.
– Здравствуй, как ты тут? Что не спишь‑то? Ночь на дворе.
Он, как ребенок, радовался этой встрече, не чаяв уж увидеть старого друга, да и тот, похоже, тоже только верил в это, но не надеялся.
– Тебя ждал. Пойдем – в твою комнату провожу. Ты ведь устал с дороги.
– Есть немного.
Они поднялись по ступенькам, прошли по неосвещенному коридору. Вейц попробовал нащупать выключатель, пошарил по стене, но так его и не нашел.
– А, брось, – сказал Мазуров, – не заблудимся.
– Здесь. – Вейц протянул что‑то Мазурову.
– Ключи? А сам чего открыть не мог?
– Ну, это твоя комната. Я туда и не заходил. Открывай.
Мазуров взял ключи, ощупью нашел замочную скважину, вставил ключ, повернул, отворяя дверь, потом, переступив порог, отыскал выключатель. К счастью, свет зажегся тусклый и не сильно резанул уже привыкшие к темноте глаза.
– Вполне, – сказал он, осмотрев комнату.
Комната была метров тридцать, обклеена зелеными, чуть выцветшими обоями, возле одной из стен стоял застекленный шкаф с фарфоровым сервизом и книгами, черный кожаный раскладной диван со сложенным постельным бельем, одеялом и подушкой, по другую – в тон с диваном два кожаных кресла, а посредине – невысокий деревянный столик, на котором стоял телефон. На стене висели часы и репродукция картины Васнецова «Порт‑Артурские маневры». Очень эта комната напоминала номер служебной гостиницы.
– Присаживайся, – Мазуров указал на одно из кресел.
– Кто тут еще есть из наших? – Он намекал на штурмовиков, которые были в отряде еще до войны.
– Пока никого. Ты да я. Но кто‑то будет, – сказал Вейц, – у меня сотня, из них только шестнадцать в деле были, остальные – новички. Обучал их, но ведь за такое маленькое время всех‑то не обучишь.