– А зачем вам так важно узнать, где находится Британское консульство?

– Чтобы пойти от него подальше. Мне‑то оно абсолютно не нужно, но я подозреваю, что эта толпа движется как раз к нему.

– Зачем?

– Вероятно, будет забрасывать его тухлыми яйцами, или помидорами, или краской. Не думаю, что дело дойдет до брусчатки. Закрашивать‑то подтеки на фасаде британцам придется за свой счет, а вот мостовую восстанавливать – это уже из муниципального бюджета. Такого святотатства полиция не допустит.

– А закидать посольство, значит, позволит?

– Думаю, что нет. Покричат демонстранты немного и разойдутся.

– Чем же им так британцы не угодили? Все же союзники недавние, и вроде пока поводов для возмущений не давали.

– Ой, наивный вы человек. Еще поводов не хватало. Тогда толпа была бы многократно больше, а недовольство политикой Британской империи – это у многих в крови, врожденное чувство. Никуда от него не деться.

– А у вас?

– Сложный вопрос. Я воевал с ними на одной стороне, но… но союзы заключаются по необходимости. Многие из них недолговечны, и старые союзники через несколько лет смотрят друг на друга волками, а мы с британцами так смотрели друг на друга всегда.

– Ой, неужели мы с ними воевать будем?

– Надеюсь, что до этого не дойдет, – но Шешель не верил этим словам, – вы хотите остаться и посмотреть на это зрелище? – сказал он, чтобы перевести тему разговора. – Они агрессивно настроены. В толпе могут намять бока.

– Но ведь вы меня будьте защищать?

– Попробую.

«Вот еще головная боль. Не прогулка, а путешествие по джунглям», – подумал Шешель, посмотрел на приближавшуюся к ним толпу, выискивая среди них тех, кто может представлять потенциальную опасность и от кого лучше держаться подальше.

Судя по одежде, состояла она из представителей мелких предпринимателей и среднего класса. Они вполне могли оставить свои авто на прилегающих улицах, а после окончания акции забрать их и отправиться по своим делам.

Горланили дружно, будто накануне репетировали, хором выкрикивая лозунги на каком‑нибудь пустыре, чтобы никто не прознал о них и чтобы не мешать мирным горожанам отдыхать.

Шешель и вспомнить не мог, когда он видел столь же внушительную демонстрацию. Разве что в начале войны.

Влившись в толпу, лучше беззвучно рот открывать, как рыба, выброшенная на берег, а то выбьешься из общего такта, ведь ни Шешель, ни Спасаломская сценария не знают. Все поймут, что в их ряды затесались непрошеные гости. Но новым адептам, скорее всего, только рады будут, простят им, что они не в такт выкрикивают лозунги и путают слова. Подбодрят, а не прогонят, выделят кого‑нибудь опекать их.