— А внутри — в жилище из деревьев — зачем пакостил? — без особого интереса спросил Семен. Собственно говоря, он уже знал ответ, и не ошибся.

— Чтобы получить власть над теми, кто там находится. И я ее получил! Женщины-воительницы подчинились мне.

— Интересно, каким образом?

— Перестали быть воительницами, конечно. Приняли плач маленького нелюдя за плач человеческого ребенка, забыли об оружии и о стенах, которые их защищают.

«Господи! — ужаснулся Семен. — Тут же Дынька где-то был. Не иначе, они его выловили, а потом на него, как на живца, переловили моих баб! Выманили их из избы наружу и повязали! А сначала заставили открыть калитку, чтобы его впустить! Подонки…»

— Ну, ладно, ты все перещупал, все пометил и сделал своим. А твои люди? — продолжал сопротивляться Семен. — Они-то здесь при чем? Для них это место должно остаться чужим и враждебным!

— Как ты наивен, колдун! — покачал головой Ващуг. — Мои люди мне единосущны (то же самое, что и я). Это во-первых. А во-вторых, они ели здесь пищу, пили воду, мочились и испражнялись. Это место, таким образом, перестало быть им чужим. Твоя магия кончилась, Семхон — колдун из племени лоуринов!

— Тебе и твоим воительницам предстоит далекое путешествие, — улыбнулся глава аддоков. — Мы, к сожалению, не можем сами лишить вас жизни. Точнее, можем, конечно, но это слишком опасно, ибо мы не знаем необходимого обряда, и ваши души могут причинить нам зло. Пусть вами занимается великий Нишав — Посланец Умбула будет рад такому подарку.

— Все-таки путь в землю укитсов далек и труден, — с сомнением покачал головой Ващуг. — Лучше отправить Нишаву их головы. Мы умертвим этих людей со всеми почестями, передадим в мир мертвых все, чем пользовались они здесь, и еще свои подарки. Их душам не за что будет на нас обижаться.

Без особого напряжения Семен догадался, что именно эта проблема и обсуждалась до его прихода.

— Ты же знаешь, Ващуг, — возразил Данной, — что погребение обезглавленного тела не будет совершенным. Можно спорить, можно спросить у наших духов-хранителей, как поступить — поместить ли их живыми в землю или предать огню. В любом случае тела должны быть целыми и пребывать в окружении предметов их магии этого мира. Но что же мы тогда предъявим Нишаву?

— Мы можем заменить головы их обозначением.

— А откуда возьмется уверенность, что силы твоей магии будет достаточно для замены? Что их зло не воспрянет и не будет преследовать нас? Нет уж, пусть этим занимается Посланец Умбула!

— Я, конечно, одолел магию этого Семхона, но от этого он не перестал быть колдуном, — заявил Ващуг. — Кто знает, какие несчастья он может принести людям, оставаясь в этом мире? Я же не могу отправиться вместе с ним к Нишаву, чтобы в пути мешать ему творить зло.