-Ладно, давай ужинать, а завтра в город. А там посмотрим, может, и в Москву тебя проведу. Не простое это дело, но думаю, справимся. Ты как, в столицу пехарем дотянешь?

-Если потребуется, то дотяну.

Утром после лёгкого завтрака отправились в город, на разведку.

Подойдя к центру, почувствовали, что атмосфера начинает накаляться.

Несмотря на то, что народу на улицах было мало, во всём, как мне показалось, была печать напряжённости. Жители города, старательно пряча глаза, блеклыми теням скользили мимо нас. Немцы усилили патрулирование улиц. Выйдя на площадь, мы увидели, что в самом центре, где до недавнего времени располагались лотки торговцев, возвышалось некое деревянное сооружение, напоминавшее виселицу. Неужели это то, о чём я подумала?

Какой ужас, значит, была права моя новая знакомая, предположившая, что для устрашения населения будут казнено несколько человек.

К виселице подошёл человек в военной форме и, окинув взглядом площадь, достал из кармана листок бумаги, развернул его и зачитал короткий текст, в котором говорилось, что вчера были захвачены три партизана, которых и повесят в полдень на базарной площади.

Жителям города настоятельно советовали присутствовать на акции устрашения, а дабы никто не отлынивал от намеченного мероприятия, патруль пройдётся по домам проверить наличие там гражданского населения, призванного присутствовать на площади.

-Ну что. Света, и нам, хочешь, не хочешь, придётся быть здесь в полдень,- с грустью сказала Зинаида.

-А что, если нам до обеда выйти из города?- предложила я.

-Не выйдет. Наверное, ты заметила, что усилено патрулирование.

Следовательно, и все возможные выходы из города будут перекрыты.

Отсидеться дома тоже не удастся. Если нас там найдут, мало не покажется.

Торговли в этот день не было. Ближе к полудню на площади стал появляться народ, вынужденный присутствовать на казни. Ровно в двенадцать появился грузовик с солдатами. У кабины в кузове сидели три человека, одетых в потёртые пальто и поношенные шапки. На груди у каждого красовались таблички с надписью «партизан».

Грузовик остановился, и осуждённых спустили на землю. Сами они этого сделать не могли, поскольку руки у них были связаны. Лица были в кровоподтёках. Да, несладко им пришлось! Приглядевшись, я узнала в двух из них тех, с кем пришла в город из партизанского отряда. Неужели их повесят? Надо что-то делать. Людей спасать надо! Вот только, что я могу сделать против десятка вооруженных солдат? Вот, если бы у меня был автомат, тогда бы…. Автомата у меня не было. Появилась шальная мысль выхватить оружие у одного из солдат и расстрелять охрану. Легко подумать, а вот сделать! Мужчин ввели на помост, откуда-то появилась скамейка, на которую и поставили осуждённых. Один из моих провожатых, встретившись со мной взглядом, видимо прочёл решимость в моих глазах, и отрицательно покачал головой.