Я закрыл окно и позвал Мишеля. Пусть уж заодно и он глянет на Колиньи, если Огюст все еще беспокоится.

Сегодня дом адмирала выглядел еще более обычно и печально, чем вчера. На улице рядом с ним не было вообще никого — случайные прохожие, разумеется, не в счет. Я не увидел поблизости даже хранителей, хотя наверняка кто-то из них присматривал за домом и днем, возможно, из соседних домов.

— Фортуна — продажная девка, — вздохнув, философски пробормотал себе под нос Мишель, чем несказанно меня удивил. Неужели и ему было до этого какое-то дело? Хотя, отчего же не быть? Ему этот мир, как ни крути, ближе чем мне.

— Ты говоришь о том, что видишь? — на всякий случай поинтересовался я.

— В точности так, сударь, — ответил Мишель, педантично прибавив: — Доверять можно лишь тому, что очевидно и проистекает из опыта.

— А как по-твоему, Мишель, проистекает ли из опыта существование такой особы как Фортуна?

Мишель рассмеялся.

— Едва ли, но говорить обиняками можно и о том, что истинно, не греша этим против истины.

Я кивнул.

— Что ж, «если боги ополчились на меня и мое семейство, — повторил я слова Марка Аврелия, — значит, у них есть на то какие-то причины».

— Прошу прощения, — с тревогой сказал Мишель. — Неужели ополчились?

— Ну, не считая того, что их не существует, людей они, похоже, не любят, — пошутил я. Мишель неуверенно промолчал, не ведая точно, в каком месте заканчивается шутка.

В доме адмирала было почти так же пустынно и печально как снаружи. Хотя, почему это печально? Снаружи стоял веселый теплый воскресный денек. А если «многие знания — многие печали», то это несчастье лишь тех, кто что-то знает. Прибыл я ничуть не рано, бедный Огюст едва сдерживался, чтобы не начать бегать по потолку.

— Он отказывается наотрез! — вымученно воскликнул он, едва снова меня увидев.

— Поздно, — сказал я, мысленно даже поблагодарив Колиньи за такое поведение — он не давал Огюсту всерьез ни о чем задуматься, отвлекая и заставляя беспокоиться по пустякам. — Сидни и Роли скоро будут здесь. Пожалуй, мне стоит с ним поговорить…

— Да! — не сумел сдержать энтузиазма Огюст. — Рад, что ты захватил с собой Мишеля, — заметил он уже спокойнее, кивнув приветственно и одобрительно и ему.

Мы дружно и решительно вошли в спальню. Адмирал ответил нам взглядом исподлобья. Сегодня в комнате даже никто и не толокся, видимо, из-за его дурного настроения.

— Вы не собираетесь оставить меня в покое, де Флеррн?

— Вы знаете, что за вашим домом следят, господин адмирал? — спросил я, не обращая внимания на его выражение лица, отчего оно, кстати, тут же и смягчилось. Я бы даже решил, что на нем промелькнуло сдержанное оживление.