Сразу по подписании трактата «Одиссей», сопровождаемый «Диамантом», перевез на Мальту всех цинготных больных, а обратным ходом доставил несметное количество свежих фруктов: в начале октября их там отдают почти бесплатно. Мерзкий недуг исчез, и впредь не появлялся. Затяжные и крайне утомительные переговоры о выкупе пленных, для которых из Константинополя приплыл на французском корабле секретарь капудан-паши Ахмет-эфенди, тоже завершились успешно. Ахмет был венецианским ренегатом, и раньше звался Марко; а уж с венецианцем я всегда договорюсь. Это порода людей, любой из которых за деньги отца родного продаст, не то что пару сотен лично ему не нужных чужаков. К тому же, зимою галеры ставились на прикол, и терсане, сиречь адмиралтейство османское, тяготилось необходимостью кормить гребцов-дармоедов. Учитывая крайнюю нужду сего ведомства в средствах, выкуп удалось ограничить разумною суммой.

При посредстве армянских купцов и под гарантию французского посла де Вильнева, мои мешки с серебром перекочевали в казну капудан-паши, а русские пленники, претерпев по пути жестокую бурю и чуть не погибнув, прибыли в Бари. Сразу по получении нами известия об этом, окончилось историческое бытие княжества Лампедуза. Лазурное знамя с золотым леопардом сползло по флагштоку и упокоилось в сундуке до лучших времен, а немногочисленный гарнизон, оставив воинский строй, принялся усердно ломать все, что недавно строил. Уцелевшие от баталий запасы пороха употребили для сноса береговых укреплений. В самую последнюю очередь взорвали колодец.

«Одиссей» и «Менелай» приняли людей на борт, оставляя покинутый остров в его первобытной дикости и пустоте. Французская эскадра, средь бурь и штормов геройски следившая мою верность договору, отсалютовала холостыми выстрелами и, ни минуты не медля, взяла курс на Тулон. Махнула шляпой со шканцев флагмана сутулая фигурка.

То был последний раз, когда я видел Кассара. Милость Людовика не пошла ему впрок. Втянутый в бесплодные дрязги о возмещении расходов двадцатилетней давности, он спорил, горячился, дошел до оскорблений персон, приближенных к трону, был взят под стражу и кончил свои дни в тюрьме. Дюге-Труэн, большой, шумный и веселый мужчина, умер от сердечного приступа еще раньше. Увы, такова наша жизнь: нужно всегда быть готовым держать отчет перед той силой, коя вложила в недолговечное человеческое тело пытливый и беспокойный дух.

Настроение было похоронное. Даже капитан «Менелая» Лука Капрани, при всей своей загрубелости, почувствовал и попытался меня подбодрить.