В то же самое время, по другим каналам я получил достоверные сведения, что Ее Высочество отнюдь не сидит сложа руки, всемерно трудясь над увеличением своего влияния в гвардии. Ничего, что мог бы вменить в предосуждение даже самый пристрастный розыск: поминки, крестины, христосование на Пасху… Подарки «на зубок» младенцу-крестнику, пожертвования на гарнизонный храм… Отец, при жизни, то же самое делал. Гвардейцы у Петра Великого чувствовали себя как бы частью и продолжением его семьи: вроде приемных детей при суровом, но заботливом pater familias. Так вот, за последние месяцы легкомысленная, по внешности, царевна не упустила ни единого повода, чтоб эту связь поддержать и возродить. Солдаты так и зовут ее — матушкой. Ай да Лиза! Лизанька-лисонька… Зубки прорезались, и хвостом вертеть умеет. Пожалуй, из нее будет толк.

Природное отвращение к любым действиям, направленным против законной власти, заставило потерять еще какое-то время. Может, без меня разберутся? Нет, навряд ли. Не делаются такие дела без солидной финансовой поддержки. Дать денег, иль не дать — таков вопрос! Дилемма почти шекспировская. Кстати, относительно законности: право младенца-императора на трон более чем сомнительно, будучи подвешено на длинной цепи юридически неправомочных актов. Начнем с двоецарствия, установленного в незапамятном 1682 году. Ежели царевич Иван признан был негодным к престолонаследию, так надлежало его совсем отстранить! Или тот наследник, или другой: монархия, в переводе с греческого, есть не что иное, как одноличное правление. Двуглавые монстры нежизнеспособны, и незачем уподоблять государство его геральдическому символу. Если мне память не изменяет, причиной негодности называли слабоумие: причина достаточно веская, чтобы закрыть всем потомкам убогого путь к трону. Династический принцип на том и стоит, что свойства людские передаются по наследству. Или все это ложь, навет Нарышкиных? Не думаю. От пустых инсинуаций Милославские сумели бы отбиться. Потом, при выборе Анны, князь Дмитрий Михайлович Голицын заведомо не имел полномочий выносить вердикт о нелегитимности второго брака Петра Великого. Брак — дело церковное, и коли уж Верховный тайный совет сим вопросом озаботился, ему надлежало запросить Святейший синод. Было это сделано? Нет! Стало быть, исключение царевен из порядка сукцессии лишено всякой опоры, кроме приватного мнения случайных людей. Правильность избрания покойной императрицы и, следственно, правомочность ее завещания в пользу внучатого племянника оказываются под вопросом. Возникла правовая коллизия, наилучшим способом разрешения которой был бы созыв представителей от всех сословий и отдача династических споров на их суд. Нынешние властители России никогда на такое не пойдут — понятно, почему. Согласно депешам, кои приходят из Петербурга, народ гораздо больше склонен к Елизавете.