Мы не можем бросить все и уехать, да и куда? Это не так просто. Никто и нигде нас не ждет. Остаться без денег, работы и дома и работать на поле, выращивая овощи – мне уже поздно, не тот возраст, да, откровенно говоря, и не хочется.

Там, в Палестине, скоро будет государство евреев. Только это совсем не те евреи, которых ты, да и я тоже, знаем. Они приехали из Европы, в большинстве в одиночку, а не семьями. И строят государство для таких как они – одиночек.

Мы привыкли жить по-другому. Я принадлежу к хамуле – клану. Это семья, домочадцы – все близкие и дальние родственники. Я не могу бросить все и всех и уехать. Когда мы приедем туда, мы превратимся в людей второго сорта, без нужной профессии, денег и знакомств, живущих на государственные подачки. Поэтому я выбрал тебя. Именно ты должен стать для нас халуцем, – первопроходцем, как они говорят.

– Тут, я почувствовал гордость, – сказал Омер. – Отец выбрал меня! Я не очень понимал, что он хочет, но я всегда уважал его и знал, с каким почтением относятся окружающие. Он хочет, чтобы я что-то сделал? Не мой старший брат, а именно я? Так я в лепешку разобьюсь, но докажу, что он не ошибся в выборе! Знал бы я, чем все это кончится, может, повел бы себя по-другому. Но я только спросил: Что я должен сделать?

– Ты поедешь в Палестину, – ответил он. – И ты станешь там своим для местных. Ты будешь лучше их всех учиться и работать! Нам не привыкать доказывать окружающим, что мы лучше. Не думай, что ты останешься совсем один. Я буду переводить в Палестинский банк половину своих денег и потихоньку распродавать здешнее имущество. Через несколько лет мы всей семьей переедем к тебе. Ты будешь нашей опорой там.

Я уже договорился, для молодых есть возможность попасть в Эрец Исраэль через специальную программу обучения в кибуце. Там ты сможешь близко узнать людей и выучить язык, на котором они говорят. Они все считают, что говорить надо на святом языке, а молитвы ты знаешь, так что для начала хватит. Но, на самом деле, тебе придется выучить два языка. Учи идиш, сынок, и добьешься в этой стране всего, чего пожелаешь.

И еще… Нельзя пытаться стать для них своим и не меняться самому. Тебе придется изменить свое отношение к жизни и к окружающим. Это ад – пытаться измениться, вписаться в новую жизнь, не внешне, не поверхностно. Перемены должны происходить изнутри. Иначе ничего не выйдет. Я знаю, что ты предпочитаешь слушать арабские песни, а не те, которым вас пытаются научить в школе. Все эти Бетховены и Чайковские тебе не нравятся и не вызывают интереса. Там будет много такого, что тебе может не понравиться, но тебе придется привыкнуть. Он обнял меня и сказал: Прости меня, сынок, но я правда считаю, что так будет лучше. И для тебя, и для нас всех.