Похоже, пора смотреть по сторонам с утроенным вниманием. В выигрыше будут те, кто принесет клятву на верность первыми. А отчет все же надо дописать. Порядок в любом деле — главное.

Людей, способных сопоставлять факты и делать правильные выводы, у нас всегда в достатке. Иногда даже слишком много. Тем более, в МГУ.

Заглянув на кафедру философии в надежде пересдать зачет, студент первого курса Николаев, услышал обрывок заинтересовавшего его разговора и не смог удержаться от искушения его подслушать.

— Если быть абсолютно объективным, коллега. Если не прятаться за обтекаемыми формулировками, то что, по-вашему, это такое, власть? — лукаво осведомился поставленный многолетней преподавательской работой бархатный профессорский баритон.

— Ну, — неуверенно протянул голос явно более молодого человека. — Власть, она такая. Все может. Покарать, помиловать, вознести или опустить. Власть — это все. Любые возможности, которые только можно себе представить.

— Учитесь все же формулировать коротко и точно, коллега, — вновь прозвучал профессорский баритон. — Совсем коротко. Длинных речей слушать никто не любит. Попробуйте еще раз.

После недолгого молчания, голос молодого человека озвучил короткую формулировку:

— Власть — право на произвол!

— Именно, дорогой мой! — восхитился баритон. — А если власть возможность произвола потеряла, как назвать случившееся?

— Переворот… — потерянно отозвался молодой человек.

Услышав, что собеседники как-то неожиданно засобирались на выход, Николаев опрометью выскочил с кафедры. Через пару минут он стоял в курилке и слегка подрагивающими руками ломал спички, пытаясь прикурить папиросу. Было отчего волноваться и о чем подумать.

Забавно конечно, но в то же самое время в кабинете главы Партконтроля шел разговор на ту же тему.

Резко, с проворотом, затушив в пепельнице окурок, Матвей Федорович произнес.

— А что, так и будем разъяснять, Георгий: оснований для паники и странных выводов о произошедшем в стране перевороте — нет. Работайте спокойно товарищи! Вчера я был у Хозяина, имел с ним беседу на эту тему.

— И что?

— Он долго смеялся, а потом сказал: «ყლე! Когда же они научатся видеть чуть дальше собственного носа? Если отдельные товарищи думают, что Советской Власти не стало, то мы их поправим.

На самом деле, власть только начала становиться советской в истинном значении этого слова! Теперь это просто тяжелая работа без особенных выгод и под строгим контролем. Не к такому ли положению дел мы всегда стремились?»

— В ЦК и министерствах по-другому говорят. Самые приличные слова, что мне передавали, это погром и чистка. А мы с тобой, Матвей — пара авантюристов, использующая в своих грязных играх неведомо откуда взявшихся асоциальных типов с наклонностями садистов.