Часто;

Гнули — Бог их прости! –

От пятидесяти

На сто,

И выигрывали,

И отписывали

Мелом.

Так, в ненастные дни,

Занимались они

Делом.

Легко умирать за «девчонок» или «тайное общество», за «камер-юнкера» лечь тяжелее.

Совершенно секретно! Основную угрозу для нас представляет не военный гений Суворова, а инженерный, научный гений князя Ростова! Пример тому его воздушные шары. Меня подняли на смех, когда я предоставил их конструкцию в Адмиралтейство. «Это невозможно сделать и невообразимо — они не могут так летать!» — заявили мне там. Какое безумное невежество. Я принял меры, чтобы сии шары не были поставлены в армию Суворова, но «случай» был против нас. Пришлось пожертвовать им, чтобы взять драгуна в оборот!

Совершенно секретно!

Основную угрозу для нас представляет не военный гений Суворова, а инженерный, научный гений князя Ростова!

Пример тому его воздушные шары.

Меня подняли на смех, когда я предоставил их конструкцию в Адмиралтейство. «Это невозможно сделать и невообразимо — они не могут так летать!» — заявили мне там. Какое безумное невежество.

Я принял меры, чтобы сии шары не были поставлены в армию Суворова, но «случай» был против нас. Пришлось пожертвовать им, чтобы взять драгуна в оборот!

— Под эпиграфом не ставьте ничего, — сказал мне Павел Петрович. — Читатель сам поймет, что это перевод с английского некого письма весьма значительного лица к еще более значительному лицу.

* * *

Нечего и говорить, что эту ночь я спал отвратительно. И когда мы ранним утром сели с Павлом Петровичем в просторную коляску, когда Михеич натянул вожжи и, лениво взмахнув кнутом, крикнул: «Эх, болезные!» — и три клячи неспешно побежали по проселочной дороге, такой вдруг сон на меня напал, что через пять минут я уже спал. Но это был не тот сон, когда спишь, как говорится, без задних ног, а сон, когда не понимаешь — то ли сон это, то ли явь?