В приемной «Националя», а именно там и был 1-й Дом советов стоял часовой и была комендатура. Оттуда надо было звонить Сушину, и только после того, как он подтвердил готовность принять, Николаю выписали пропуск. Правда когда он предъявил бумаги Орготдела, комендант вытянулся в струнку. Коля барственно буркнул что-то вроде «Порядок есть порядок» и ободряюще покивал головой, за что и был лично сопровождён до дверей сушинской комнаты. Потолки в Национале всегда были дай боже, поэтому комната была большой и просторной. Более того, к ней ещё и прилагалась ванна, что было по тем временам совсем роскошью.

— Ну что, поздравляю с новосельем, сказал Николай, выкладывая редкие в тогдашней Москве апельсины. Это брат, большое событие. Сына то как назвали?

— Владимиром, гордо сказал Алексей. Как вождя.

— Ну вот и прекрасно. Это же здорово. А где они сами?

Из-за ширмы появилась жена Алексея — худенькая после родов молодая женщина с короткими волосами и трогательной шейкой.

— Э, Алексей. А где же ты такую красавицу откопал, с чистым сердцем позавидовал Николай. Женщина была в его вкусе.

— На Каховском плацдарме. Мы там вместе с Левкой Мехлисом воевали.

— Здравствуйте Николай. Татьяна — коротко представилась женщина. Спасибо Вам большое за белье, оно очень кстати. И Надя нам очень сильно помогает. Она сейчас уехала, обещала няню привезти.

— Раз обещала, значит привезёт. А ребенок спит?

— Спит. А он всё время спит. Такой соня — её лицо осветилось изнутри какой-то радостью, недоступной для мужчин.

— Таня, а Вы что в Каховке делали?

— Как что, воевала. Я у Василия Константиновича Блюхера в штабе Правобережной группы была, переписчиком. У меня почерк хороший. Мне даже орден дали.

Алексей закончил приготовления и замахал руками.

— К столу. К столу. Давайте, порубаем. — Он разложил фрукты на тарелке, к коньяку достал стаканы, наверное из домашних запасов достал ветчину и банку сметаны. Коля, на правах старшего, разлил коньяк маленькими порциями. Заметив движение Алексея, он улыбнулся и сказал.

— Леша, ты теперь ответственный человек. Поэтому привыкай к другой жизни. Люди много веков общаются друг с другом и поэтому выработали определенные правила. И тебе придётся эти правила выучить. Ну, за новую жизнь. Пусть у Владимира она будет счастливой и долгой.

Они выпили, потом минут через пять болтовни, повторили. Николаю было интересно, что привело в революцию эту женщину, да ещё на совершенно мужскую должность писаря при штабе. Машинок в армии практически не было конца 50-х годов, а бюрократия плодила приказы и распоряжения начиная с Петра Первого. Поэтому люди с хорошим почерком ценились. На фоне поголовной неграмотности они были редкостью, их вылавливали, оценивали, они служили обменным фондом. Но зато и жизнь у них была попроще, не такая как у обычного бойца на передовой. И опять же у начальства на виду.