Одно дело — высокие абстракции, восторги чистого творчества, и совсем другое дело, к примеру, мотоцикл "Эфа". На самом-то деле с вечера была произведена закладка информационного ядра сразу двух сложных изделий, но мотоцикл созрел первым, аж в пять сорок две утра, и, кроме этого, существовали другие веские причины начать испытания именно с него. Отправители посылки постарались не упустить никаких мелочей и в контейнере, среди всего прочего, присутствовал и диск: "Каталог, краткое описание и инструкция по эксплуатации готовых изделий", — всего на 11403 образца, начиная от погружного насоса производительностью десять литров в минуту и кончая какими-то сверхзвуковыми самолетами, конвертопланами и балкерами, — из лейкосапфира, со штампом "Проверено", подписью Ответственного Секретаря, все, как положено.

К этому времени ЭХГ, с которыми поначалу все измудрялись, как могли, свелись к двум основным конструктивным типам: псевдофрактальному, простому, дешевому, но не столь долговечному и нуждающемуся в достаточно квалифицированном уходе, — и основанному на так называемых "полуавтономных микроглобулах". Генераторы этого типа были много дороже, требовали относительно солидного количества Чистых, — и не абы каких! — но зато были способны самоочищаться и самовосстанавливаться очень долго, — никто просто не наблюдал их достаточно длительное время, чтобы дождаться заметной амортизации. Кроме того, их отличала высокая устойчивость к каталитическим ядам. Все, что положено полноценным изделиям класса "В". Именно таким генератором мощностью до трехсот киловатт обладала "Эфа", которая при необходимости могла выдать все эти киловатты сразу.

Уже и до этого у группы "Четки" кое-что, по мелочи, получалось, но когда Колин Ландсберг, уверявший, что является классным мотоциклистом, оседлал "Эфу", когда она, обидевшись на корявое управление, взаправду рванула вперед, чуть не сбросив незадачливого седока, все присутствовавшие как-то вдруг осознали, что этим — переходят некий рубеж, и ничто уже и никогда не будет так, как прежде. Седок — слышал режущий свист, чуть высунувшись из-за щита, очень хорошо чувствовал страшный ветер, выбивающий слезу, судорожно сжимал немеющие губы, чтобы твердый, как пальцы врага, воздух не порвал бы ему рот, а вот зрители не слышали практически ничего.

Помимо всякого рода прорывов и революций в "мозаике", случавшихся чем дальше, тем чаще, но не реже раза в полгода, тут наличествовала еще и эволюция, конструкторы мало-помалу добрались до аэродинамики воздухозаборов и гадючий, шипящий свист, столь характерный для ЭХГ на протяжении первых десяти лет, стал уходить в прошлое. И, в некоторых случаях, ушел вообще. Так что с точки зрения стороннего наблюдателя Колин летел по полю в угрожающей тишине и выглядело это до странного, неожиданно дико. Если бы он не врал насчет своего класса, то, наверное, с самого начала вел бы себя осторожнее, а сейчас, получив обещанные в описании сто километров за две с половиной секунды и пока что сто восемьдесят — всего, он растерялся, а рефлексов, которые позволяли бы действовать не раздумывая, тут не было, — управление электрической машины было очень простым, но довольно-таки существенно отличалось от привычного среднему мотоциклисту. Слава Богу, — хоть рулить было можно так же, как обычно, и поэтому постепенно сложилось время для сознательных действий, так что он, припомнив инструкцию, убавил ток и снизил обороты. Теперь, когда ситуация потеряла характер экстремальной, появилась возможность оценивать и сравнивать. Первое сравнение пришло на ум, когда он, со звериной плавностью снижая скорость, притирался к группе поддержки: как помело на бреющем. Идиотское само по себе, оно, тем не менее, было самым подходящим.