- Ночью позвонили в Обком, а утром всем объявили под секретом, - внимательно посмотрел на меня.

Киваю и соображаю: «Сейчас создадут комиссию по разбору дел покойных, назначат ответственных за участки работы, раздадут задания и после обеда или через несколько часов могут навестить квартиру Петра Петровича». Стоит ли мне ехать туда, рисковать неизвестно ради чего? Если там есть тайники, то мне не найти или просто не хватит времени. Зато если меня застанут на чужой квартире, то могут возникнуть лишние подозрения. Но вдруг там сохранились магнитофонные записи? Хотя вряд ли! Ксенофонтов опытный оперативник и не стал бы хранить компромат или секретные документы дома, так как тоже опасался КГБ и знал их возможности при негласных обысках.

- Когда похороны? - интересуюсь.

- Не знаю пока, но до праздников. Звони, узнаю, сообщу, - встает и протягивает руку прощаясь.

Пожимаем руки и расходимся. Направляюсь в школу, чтобы сообщить, что сегодня меня не будет по семейным обстоятельствам. Надо спокойно посидеть и подумать над своими последующими действиями.

То, что моя миссия на данном этапе закончена - это понятно, но на бабочку я все же наступил. Горбачева не избрали. Романов, в отличие от моей прежней истории посещал Афганистан. Может по результатам его поездки не будет ввода ограниченного контингента для оказания интернациональной помощи народу Афганистана и десятилетней войны?

Буду жить, как все и на всякий случай готовиться к грядущим неприятностям, связанным со своей попыткой изменить историю Родины с помощью Романова Г. В. или ждать бедствий страны, как в моей прежней жизни.

Похороны.

Хоронили Петра Петровича в закрытом гробу в один день с Григорием Васильевичем. Похороны Романова были общегородскими, и траурные мероприятия были обставлены с помпой. Даже один из девятых классов отправили для участия в массовке для колонны, составленной из учащихся города.

Ксенофонтова провожали тоже с размахом. По-видимому, организацией похорон занимались представители завода, на котором проработал долгие годы погибший. Много было ветеранов и участников Великой Отечественной войны, надевших свои награды. Народу собралось очень много. Даже был выделен Почетный караул - взвод третьего курса от артиллерийского училища. Прощание проходило в заводском Доме культуры. В фойе, украшенном траурными лентами и флагами, стоял закрытый гроб с фотографией покойного, обставленный многочисленными венками. У гроба стояли и сидели многочисленные родственники. Женщины в черных платках плакали.

Мы с тетей стояли в сторонке, не приближаясь к родственникам, коллегам или официальным лицам. Она держала меня под руку, периодически прикладывая платок к глазам, и не могла сдержать слез. По-моему, она не переставала лить слезы с тех пор, как узнала о смерти «родственника». Знал, что у нее слезы всегда близко, но удивлялся, что их оказалось так много. Сам плакать не мог, да и не уверен - сумел бы? Насколько помню, что слезы лил в последний раз только в детстве. Однако траурная музыка заводского оркестра, проникновенные речи выступающих на организованном траурном митинге, слезы женщин и близких друзей покойного и вообще вся обстановка заставила появиться комку в горле и тяжести на душе.