В голосе короля не было никаких эмоций, когда он произносил эти слова, благочестивые и искренние. Это была просто констатация факта. Следующая же фраза Густава II Адольфа прозвучала из уст выпрямившегося во весь рост короля, его бледно-голубые глаза горели огнем, унаследованным от предков. В этот момент высокомерно глядевший на своих подданных огромный человек изучал величие владыки каждым дюймом своего тела.

— Во-вторых, потому что я — Ваза.

Имя правящей династии Швеции прокатилась по плитам террасы. На мгновение присутствующим показалось, будто Рейн содрогнулся в ответ.

— Ваза! — повторил он. В этом имени было напоминание и вызов. Напоминание самому себе, и вызов себе же…

Густав смотрел на своих подданных. Во взгляде не было огня. В нем было слишком много ледникового холода, пламени не оставалось места. Ледник не сияет, он просто есть.

— Не забывайте этого, — сказал он тихо.

Его подданные не дрогнули, стоя под этим взглядом. Но они, казалось, слегка уменьшились в размерах. Династия Ваза установила свое господство над Швецией многими способами. Включая, конечно, политические и полководческие таланты. Но, кроме этого, среди них была снова и снова проверенная временем мгновенная готовность сломать аристократию, подчинив её своей воле.

Густав Адольф был назван в честь своего деда, великого Густава Вазы, который основал династию и создал современное государство, называемое Швецией. Презрение его деда по отношению к дворянству было зафиксировано в исторических документах, как и результаты этого презрения. Шведская аристократия была сломана, объезжена, приучена к дисциплине. Дворяне возвращались из опалы только после того, как демонстрировали свою готовность работать в рамках нового мироустройства. Во владениях Густава Вазы прислушивались ко всем четырем сословиям — к крестьянам и горожанам столько же, сколько к дворянству и духовенству. Если уж говорить о предпочтениях, Густав Ваза покровительствовал росту среднего класса и был вознагражден, в свою очередь, государственной казной, полной серебра, мощным флотом и армией, и лучшей, если и не крупнейшей в Европе, военной промышленностью.

Ваза. После своего вступления на престол в формально незаконном возрасте семнадцати лет — это стало возможным благодаря специальному постановлению риксдага, парламента Швеции, разработанному и пролоббированному Оксеншерном — Густав II Адольф согласился на компромисс, в рамках которого были восстановлены некоторые привилегии аристократии. И он сдержал свое обещание. В отличие от своего деда, который поддерживал простолюдинов, Густав II Адольф обычно назначал на высокие посты только дворян. Тем не менее, несмотря на внешние уступки, реальность осталась прежней. Власть династии опирались на народ Швеции, а не ее аристократию, и первый знал это так же хорошо, как и вторая.