— Ну, смотри, не опоздай! Не пропусти ничего!
— Не пропущу, — заверил её Фёдор.
Лиза ускакала, и они с Зиной остались вдвоём, мать её где-то ходила.
— А Лизавета мне про вас рассказывала, — тихонько сказала Зина.
— П-правда? И что же?
— Что вы хороший, — опять покраснела девочка.
Федя тоже покраснел и поспешил переменить тему.
…В общем, дело у них с Зиной кончилось тем, что оба яростно спорили, настоящими были те три чёрных ведьмы-вудуистки на Гаити или поддельными. Федя считал, что поддельными, а что «Кракен» сбился с курса — так то случайность; Зина же стояла, что ведьмы — самые настоящие, колдоство у них — тоже, и леди Миранде явился ночью самый настоящий скелет со старого кладбища, разупокоенного злыми колдуньями.
Тут Зина глянула на ходики, ахнула и погнала Федю собираться.
На улицах уже стемнело, зажглись электрические фонари — «русский свет», как называл его государь. Федя окольными путями и дворами пробрался к себе, на Николаевскую; окна их квартиры ярко освещены.
Сердце бравого кадета забилось. Ведь сейчас запросто можно было наскочить на дворника или даже городового; однако всё прошло благополучно, под сеющим снежком Федя быстро перебежал их двор, нырнув в двери черного хода.
Не чуя ног, на цыпочках, чтобы не топать. взбежал по лестнице.
Остановился на их площадке, перевёл дух. Господи, Господи, хоть бы ей удалось!..
И он осторожно потянул на себя ручку.
Петли папа всегда смазывал самолично — он не терпел скрипа; дверь отворилась совершенно бесшумно.
Федя услыхал их рояль, шум голосов; в тот же миг Лизина рука вцепилась ему в рукав, потащила внутрь.
— Скорее! — прошипела заговорщица. — Скорее, меня сейчас домой на извозчике отправят!..
Федя не заставил просить себя дважды.
Чёрный ход вёл в небольшую прихожую, откуда длинный коридор шёл через всю квартиру к парадный дверям, слева была кухня и ванна, справа же — огромный стенной шкап с антресолями, куда летом сложили зимнюю одежду. Теперь эта одежда перекочевала на вешалки, шкап опустел и Федя, недолго думая, нырнул туда.
Лиза мигом захлопнула дверцу.