Признавая определенную справедливость упреков, Красин не сдавался:

— Марксизм диалектически рассматривает процессы исторического развития, вызванного противоречием между трудом и капиталом. В этом его безусловная ценность и революционность.

Дальше шли слова, типа, да, конечно, недоработочка вышла, но согласитесь, магистральная теория это одно, а тактика и сопутствующие атрибуты это совсем иное. В подтексте звучало — не царское это дело творцам думать о пустяках.

— Ага, щазз! — жег глаголом Федотов. — Революционность и отсутствие критериев назревающей революции. И это вы называете передовой теорией, указывающей человечеству путь в светлое будущее? Если это так, то я конь педальный и дед Мазай в одном стакане.

Причем тут конь и дед Мазай, Федотов не уточнял, а Красин морщился, но не спрашивал.

— Отсутствие критериев, уважаемый Леонид Борисович, говорит о просчетах в основах теории, и кто сказал, что эта неточность единственная? Кто моделировал развитие событий, на манер, как это делается на штабных учениях? Никто! Почему не вызван на допрос главный подозреваемый — пролетариат? Опять непонятно. Почему уважаемый Владимир Ильич дятлом стучит о недопустимости ревизии?

Не все разговоры протекали в таком стиле. О серьезных проблемах в марксизме говорили обстоятельно, пытаясь найти решение. Иначе и быть не могло. Оба инженеры и оба управленцы. Красин сильнее, как управленец, Федотов, как инженер. Считай квиты, а делить нечего, отсюда незамутненная взаимная симпатия.

Любопытно, но, не сговариваясь, Красин и Федотов опасались реализации принципа «каждому по потребностям». Устроенный классиками шабаш с вечным ням-ням, трах-трах, и отсутствием противоречий, являлся концом истории человечества. По поводу этого бреда, Федотов вспомнил анекдот про Чапая и квадратный трехчлен. «Квадратный, Петька, я еще как-то понимаю, но чтобы трехчлен…?!» Здесь, в роли Чапая выступил Горемыкин.

Как бы там ни было, но поломав для приличия головы, оба решили оставить эту проблему на откуп мыслителям будущего. Если таковые найдутся. А Федотов рассказал большевику еще один анекдот:

«На повестке дня колхозного партсобрания два вопроса: строительство сарая и строительство коммунизма. Ввиду отсутствия досок сразу перешли ко второму вопросу».

Как не пыжился Борис на пальцах объяснить, что такое колхоз и почему партийцы решили строить коммунизм, юмора Красин не понял, но немного обиделся. Объяснять надо было толково, а лучше не нести такую чушь.

Камнем преткновения стал пролетариат. Аргументы о причинах его деградации Красин в целом принял, но это не снимало основного тезиса марксизма — противоречие между трудом и капиталом должно быть разрешено.