Подлив себе вина, Федотов продолжил:

— Между тем, реальный мир стремительно усложнялся, и требовал все более и более обоснованных теорий. «Город солнца» признали красивой утопией. По Европе стал шариться призрак коммунизма, а наши народники подняли знамя крестьянского социализма. А теперь, проверяйте мою логику, — Федотов вновь пригубил из бокала, — коль скоро, в такт с усложнением общества, усложняются и совершенствуются социальные теории, и, коль сейчас мы с вами наблюдаем дальнейшее усложнение окружающего нас мира, то нам следует ожидать появления новых, более совершенных, нежели марксизм, социальных теорий.

Высказав главное, Федотов задумчиво почесал шевелюру, что же еще он упусти? Ага, оставалось сделать похоронную концовку:

— Если мой вывод верен, то сегодня марксизм уже не может претендовать на истину в последней инстанции. Или он будет доработан, или ему на смену придет теория, точнее определяющая существо общества свободы. А пока да, марксизм свое великое дело сделал, и, похоже, превратился в застывший в своем величии полуфабрикат. К сожалению.

Вывод Федотова был неприятен, но по-своему хорош. Вечная потребность в справедливости, вечное усложнение жизни и ответом вечное развитие теории свободы лежали в русле диалектики. Главное, такой подход давал надежду на торжество справедливости.

«Боже, как же ускоряется мир! — в который уже раз осознал Леонид Борисович, — Кто бы мог представить, что при мне родиться новейшая теория о свободе, и она же начнет стареть!»

Задумавшись, Красин покручивал опустевший бокал. Федотов не торопил.

— Признаться, не ожидал. На первый взгляд логических ошибок не просматривается, но я что-то не слышал о теоретиках от новых социалистов, — невольно выплеснувшиеся эмоции говорили о реакции на услышанное.

— Так, откуда им там взяться? — безмятежно улыбнулся Борис. — Обыкновенная, в общем-то, партия. Земная, без заскоков. Мечтает о процветающей России. В отличии от других искренне. Одним нужна свобода, другим, вынь да полож монархию. Третьим хочется денежек. Социалистам тоже хочется денежек, но на первом месте ускоренное развитие державы.

— Стяжательский инстинкт всегда побеждает, сами говорили, — уколол абориген.

— Согласен, — все так же беззаботно откликнулся переселенец, — но пока в руководстве наши люди, опасаться нечего.

— Ничто не вечно под луной, — сентенция в устах Красина прозвучала как всегда к месту.

— Ага, но к тому времени или ишак сдохнет, или падишах станет девственницей. Главное, в отличии от всех «идейных», наши социалисты предлагают взвешенный баланс между всеми основными запросами. Именно это обстоятельство дает мне основание считать эту партию самой прогрессивной и отсюда проистекает естественный рост ее популярности. Нужен России социализм — вот он. Нужна сильная Россия и развитие капитализма — извольте кушать. И без поднятия благосостояние народа — этого не добиться. Одна только программа просвещения чего стоит: за пятилетку ликвидировать безграмотность, за две подойти к всеобщему семилетнему образованию, и заметьте, все строго обосновано с цифрами затрат и эффектом отдачи. Ни одна собака не опровергла. Царя, опять же, не ругают, я имею в виду громко, зато и помех социалисты имеют по-минимуму. Я уже не говорю о всеобщем равенстве перед законом вне зависимости от разреза глаз, размеров кошелька и факта рождения. И что это, как не интернационализм в отдельно взятом царстве-государстве?