— С час. Плохо, что в Москве будем ночью. Не могли приехать раньше?

— Ну вы и тип! — покачал головой Капустин. — Выезжая во Владимир, я знал только о портрете, вас еще нужно было найти, а это тоже время.

— Какой есть, — поднялся со стула Алексей. — Вас бы на мое место. Здесь сами уладите дела? Хорошо, тогда давайте машину.

К дому подъехали на сто десятом ЗИСе. Кроме шофера, в нем сидели еще два офицера ГБ.

— Значит, так! — сказал он дернувшимся следом за ним офицерам. — Стоять возле калитки и в дом не входить. Были бы вы в гражданском, куда ни шло, а то хозяйку сейчас напугаете до смерти. Тебя как зовут? Михаил? Вот ты и пойдешь со мной, поможешь с вещами.

Забрав шофера и оставив возле машины недовольных офицеров, он вошел в дом и сказал встретившей его в прихожей хозяйке:

— Съезжаем мы от вас, Ангелина Васильевна! Ничего не поделаешь — вызывают в Москву!

— Лида, нас ждет машина, — сказал он стоявшей за мольбертом жене. — Уезжаем в Москву. Я начинаю собирать вещи, а ты успокой хозяйку. И вот еще что… Если начнет сильно убиваться, спроси, согласна ли будет переехать к нам. Конечно, это при условии, что будет такая возможность. Все поняла? Поговорим потом, а то сейчас сюда примчится толпа офицеров, и тогда Ангелине уж точно будет конец.

Он отдал шоферу два чемодана с летними вещами и бельем, которые они не открывали, а сам стал собирать саквояж. Когда затянул ремни, возвратился шофер и пришла вся заплаканная жена.

— Ты‑то чего ревешь? Лида, сейчас Миша отнесет саквояж, а ты давай переодевайся в дорогу и собирай свои краски. Михаил, скажи, что нам нужно еще минут десять уложить вещи и переодеться. Последний чемодан я как‑нибудь донесу сам.

— Она согласна, — сказала Лида, вытирая лицо. — Мы ее действительно возьмем?

— Если будет куда и позволит наше положение. Малыш, шевелись быстрее! Нам еще часов пять ехать. Давай уложу кисти и краски. Картину вместе с мольбертом положим отдельно. Так, я все забираю, иду к машине и жду тебя.

Его появление сопровождающие встретили с видимым облегчением. Уже хорошо. Значит, не арест, иначе хрен бы кто его слушал. Он положил в багажник последний чемодан, а сверху пристроил мольберт с холстом.

— Нечего вам мерзнуть, — сказал он офицерам. — Садимся в машину и ждем. Сейчас выйдет жена, и поедем.

Через несколько минут Лида вышла, но не одна, ее провожала плачущая хозяйка. У калитки девушка ее поцеловала и выбежала на улицу.

— Садись, — сказал ей открывший дверцу Алексей. — Ну же! Все, поехали.

Когда подъехали к горотделу милиции, в их машину сел Капустин.