Продолжая краем глаза наблюдать за большим столом и время от времени кивать Сеферу, я прикинул, что осталось от силы полчаса. И точно, мы едва успели поговорить про мудрость мусульман, в отличие от иудеев и христиан не давших богу никакого имени, и про иные их хорошие обычаи, вроде взимания с богатых десятины для бедных, как Фарид-мурза доложил Сеферу, что все приданое сосчитано и составило ровно триста тысяч. Сундуки им и русским боярином опечатаны, пора отправляться в гости к Кызы-Гирею, ибо хан их давно заждался.

Сефер многозначительно кивнул, с некоторым трудом оторвался от стола, стараясь сохранять равновесие, но на коня – что значит привычка, доведенная до автоматизма – взобрался легко.

И тогда я осуществил последнее из задуманного – избавился от лишних людишек, могущих помешать одним своим присутствием. Ни к чему татарским бухгалтерам, то бишь счетчикам, сопровождать телеги с сундуками, иначе мои люди не смогут их подменить. Это мне казалось самым сложным и в голове имелось аж три варианта по их удалению.

Однако я волновался зря. Сработал самый первый – я всего-навсего с эдакой ленцой поинтересовался у Сефера, не пора ли отправить «счетчиков» к хану. Пусть доложат ему от имени нуреддина, что все прошло успешно. Сундуки-то все равно никуда не денутся – на каждом оттиснуто по две печати и подменить их у меня при всем старании не выйдет. И тут же, словно ханский сын уже согласился, сделал оговорку. Мол, если среди них имеются действительно знатные уважаемые люди, имеющие право присутствовать, так сказать, в первых рядах, на торжественной встрече, таких конечно же надо оставить. Сефер презрительно усмехнулся, мотнул головой, давая понять, что уважаемые люди не считают деньги, а добывают их, что-то гортанно крикнул им и они послушно потрусили в лагерь.

Ишь ты, как просто, а я боялся. Что ж, теперь можно выезжать и самим, пора, и я распорядился: «По коням». Гвардейцы, давно ожидавшие этой команды, мгновенно отреагировали и через пару секунд тоже оказались в седлах, после чего стали дружно накидывать на себя плащи.

– А это зачем? – оторопел Сефер.

– Мои люди всегда их носят, – невозмутимо пояснил я, тоже обряжаясь в него, и, улыбнувшись, спросил: – Правда, красиво?

Нуреддин непонимающе глядел, но спорить не стал – кивнул, соглашаясь. Благодаря Устюгову (не подвел, организовав выполнение работ в обещанный срок), гвардейцы успели погарцевать в них еще вчера вечером, заодно поупражнявшись, как их накидывать. Именно потому ни неопытный Сефер, ни умудренный Фарид-мурза ни на секунду не усомнились, что гвардейцы и впрямь всегда их носят, но я на всякий случай добавил: