– Да иди ты! – заорал Лавр. – Это моя жизнь! Настоящая! А мне все тыкают, что мне о ней знать нельзя!

– Тише. Лучше признайся: ты хоть что-то подписывал этому, как его?

– Нет. Да он и не предлагал.

– Фу-у… Хоть это слава богу. Значит, месяц или два у нас есть. Пойдём к тебе домой, хочу посмотреть на твою соседку.

По пути Лавр стал расспрашивать, что предпринято по делу крейзи-Джека.

– Нашли всех фигурантов, – нехотя сообщил Ветров. – Действительно, и у Чемберленов, и у Френчей есть мальчики и девочки подходящего возраста. Они ещё не знакомы друг с другом. У молодого Чемберлена был роман с красоткой актриской, но они в последний месяц охладели друг к другу. Наш человечек устроил вечеринку примирения, чтобы они наконец поженились. Это сорвало бы женитьбу Чемберлена на девице Френч, и поломало бы всю схему, но ничего не вышло. Они только ещё раз разругались.

Лавр внёс несколько предложений, как надо вести дело, но Ветров их не одобрил.

– Пойми, Лавр, такие акции можно проводить только в рамках оперативных планов. А работа по твоей теме – побочная. Да, нас интересуют министры английского правительства, в том числе Галифакс. Молодой Чемберлен ему близок. Поэтому, когда мы пытаемся помирить его с подружкой – это нормально, ведь нашему агенту надо быть ему полезным, завоёвывать доверие. Но срывать его знакомство с кем-то, это извини. Только с разрешения очень высокого начальства. А у нас нет оснований, кроме твоих слов.

– Но они познакомятся на гастролях балета Большого театра!

– Это я уже слышал!.. Но подумай сам: что мы имеем? Сумасшедшего изобретателя не существует, он даже ещё не родился. Вредным будет его изобретение для нашей страны, или нет, и будет ли оно вообще, неизвестно! Даты гастролей Большого театра не согласованы, а в связи с нападением Германии на Польшу вообще непонятно, состоятся ли они. Что за призрака якобы видели в день убийства Кирова? Неведомо! Лично я той девице из ленинградского театра не верю. Говорит, то была Смерть в образе какого-то шекспировского героя. Но, знаешь, незамужним девицам её возраста кто только не мерещится: то суженый, то ряженый, то принц на белом коне с алыми парусами.

– Да, но Галифаксы-то и Чемберлены существуют! Когда у них родятся дети, будет уже труднее исправить…

– Пока у них не только нет детей, а они даже не знакомы. Кроме твоих слов, которые невозможно проверить, ничего нет. Кто даст разрешение убивать ни в чём не повинных англичан? И кого из них? И за что?

– Как, убивать? Ты спятил?

– А что делать-то? Что? Ты сам не знаешь. Неужели, дождавшись, когда они купят билеты в театр, остановить их у входа, попросить огоньку, и незаметно вколоть снотворного? А вдруг эти парни не курят. Или пригласить выпить? А вдруг они не пьют. Хотя нет, пьют. Или набить Чемберлену морду, чтобы он постеснялся идти в зал?